ИСТЕРИЯ

ИСТЕРИЯ. Содержание: Этиология................... 800 Патогенез.................... 802 Симптоматология............... 805 Диагноз и прогноз .............. 814 Лечение ................... 815 Истерия (от греч. hystera—матка), заболевание, возникновение к-рого ставили в прежнее время в самую непосредственную связь с поражением женских половых органов, в частности с поражением матки. Лишь с середины 19 в. взгляд этот, совершенно неправильный, был оставлен и уступил место новым воззрениям, именно—со времени появления монографии Брике (Briquet), особенно же благодаря лекциям Шарко (Char-cot), нашел общее признание новый взгляд на И. как на заболевание нервной системы и притом как на заболевание функциональное. Более детального определения И., к-рое пользовалось бы таким общим признанием, пока не имеется. Разногласия вызывает даже основной вопрос о существовании И. как определенной нозологич. единицы. Шарко понимал И. как болезнь с совершенно определенной симптоматологией и этиологией, именно—как болезнь конституциональную, во 'всех без исключения случаях наследственную и обладающую несомненным нозологическим единством. В настоящее время такое определение встречает большие возражения, имеются предложения не говорить вообще об И. как о болезни, а говорить только об истерических реакциях. Существует и компромиссное решение вопроса, признающее и истерию как своеобразную конституциональную психопатию и истерические реакции, которые могут возникать при любой патологической конституции, а иногда и у людей, психически более или менее совершенно нормальных. Такое понимание истерии является по крайней мере практически наиболее удобным, так как позволяет охватить без особого труда то поистине огромное количество фактического материала, которое встречается в данной области. Этиология. В этиологии истерии большую роль играют как вызывающие моменты, так и предрасположение. Из. вызывающих моментов особенно большое значение принадлежит эмоциональным потрясениям. Эти потрясения часто связаны с половой жизнью, в военное время—с переживаниями смертельной опасности. Вопрос о значении в этиологии истерии конституциональных моментов решается различно. Шарко рассматривал И. как б-нь, всегда унаследованную: «Наследственность фигурирует на первом плане в этиологии И.—то дело идет об однородной наследственности то о наследственности трансформированной, когда родители страдают иными заболеваниями нервной системы—психозом, эпилепсией и т. д.». Виль-дермут (Wildermuth) находил отягощенную наследственность в 75% своих случаев, Кре-пелин (Kraepelin) в 70—80 %, Гаммонд(Нат-mond)—в 62 %, Циен (Ziehen)—в 40 %, Бинс-вангер (Binswanger)—в 60% и т.д. Во всяком случае роль наследственного момента оценивается высоко, и сомнения вызывает только положение об абсолютной необходимости ИСТЕРИI участия этого момента в возникновении каждого данного случая истерического невроза. Как показывают особенно наблюдения истерических эпидемий за последнюю войну, этиология И. характеризуется особенно соотношением конституционального и эмоционального моментов. Если сильно выражен генотипич. момент, то достаточно легких эмоциональных потрясений, чтобы развилось заболевание. Напротив, при легких задатках необходимы очень сильные потрясения, чтобы дать пат. эффект. Т. к. в психике и т. н. нормальных людей могут скрываться черты истерического характера, то по замечанию Мёбиуса (Mobius) многие, а может быть и все люди являются потенциальными истериками. Это значит, что при чрезмерных потрясениях возможно развитие истерии и у нормального среднего человека. Следующий весьма важный вопрос в этиологии И.—вопрос о значении пола. В прежнее время истерический невроз ставился в тесную связь с заболеваниями женской половой сферы, что с одной стороны дало заболеванию его название, с другой— сделало на долгое время невозможным развитие учения о мужской И. Несмотря на то, что уже Гален высказывался в противоположном направлении, несмотря на средневековые эпидемии .вроде Аахенской, в к-рых заболеванием поражались в равной мере и тот и другой пол, несмотря на старые работы Лепуа, Виллиса, Сиденгама (Lepois, Willis, Sydenham), только во вторую половину 19 в. возможность И. у мужчин стала общепризнанным фактом благодаря работам франц. школы (70-е гг.), особенно—благодаря лекциям Шарко. После Шар ко нек-рые разногласия отмечаются только во взглядах на частоту заболевания у того и другого пола. Б. ч. преобладающим в этом отношении все же считается женский пол. Так, по статистике Раймана (Raimann), на 1 заболевшего мужчину приходится 38 женщин, по Цим-сену (Ziemssen)—17, по Жиль де ла Турет {Gilles de la Tourette)—2, и т. д., хотя некоторыми принимаются и обратные отношения. П. Мари (P. Marie) напр., исследуя амбулаторный материал, обнаружил у муж-чинИ.в5,7%всех наблюдений, у женщин— только в 3,3%. В общем в мирное время первенство все же приходится отдать повидимо-му женскому полу. Вызывающие развитие истерии эмоциональные потрясения в мирное время являются связанными преимущественно, хотя разумеется далеко не всегда, с половой жизнью. Сексуальные же моменты в жизни женщины играют в общем несомненно большую роль, чем в жизни мужчины.—Меньше всего разногласий возбуждает вопрос о влиянии на возникновение истерического невроза возраста.В наст, время следует считать доказанным, что И. может развиться в любом возрасте—и в раннем детстве и у зрелых людей.—Крепелин выражает это распределение следующей таблицей, б. или м. совпадающей и с наблюдениями других авторов: к 5 годам—3%, к 10 г.— 7,2%, к 15 г.—24,4%, к 20 г.—38%, к 25 г.— 14,9%, к 30 г.—7,4%, к 35 г.—2,8%, к 40 г.—1,6%, к 45 г.—0,7%. Кривая заболеваний делает т. о. огромный взмах ко вре- мени половой зрелости и к непосредственно к нему примыкающему периоду (15—20— 25 лет), чтобы затем быстро спуститься до сравнительно очень малых цифр.—Несомненно большое значение имеют с о ц. у с-л о в и я. Однако истерия, хотя далеко не в равной степени, встречается во всех классах населения—и в гор., и в сельском (многочисленные у нас случаи кликуш), и в обеспеченных классах, и среди бедноты, и среди малокультурных народностей (ме-ряченье в Сибири). В остальном предрасполагающее влияние оказывают истощающие моменты всякого рода—инфекции, интоксикации, переутомление и т.д. Патогенез истерии очень сложен. Уже Брике определял И. как «динамическое» страдание тех частей головного мозга, которые заведуют аффективной жизнью. Возбудимость этих частей повышается, аффективные реакции начинают протекать чрезмерно, а частью также и извращенно. Шарко в происхождении истерических расстройств большое место отводил внушению и даже отождествлял истерические симптомы с теми симптомами, которые вызывались им у пациента путем применения гипноза. Однако взгляды Шарко были сложны; наряду с моментом внушения он отводил очень большое место в патогенезе И. также и аффекту, подчеркивая глубокую внутреннюю связь, существующую между аффектом и внушаемостью. Анализируя случаи истеро-травматической моноплегии и доказывая «не только сходство, но и тождество» этой моноплегии с моноплегией, вызывавшейся здесь же на лекции у истеричек путем гипноза, Шарко с определенностью высказал предположение о тождестве состояния гипнотического и состояния, возникающего под влиянием аффективного потрясения («choc ner-veux»), в смысле создающегося там и здесь предрасположения к продукции истеро-со-матических симптомов, т. е. симптомов, более или менее близко имитирующих симптомы органического поражения нервной системы,—параличи, анестезии, судороги и т. д. «В силу затуманенности „я", производимой в одном случае гипнозом, в другом—аффективным потрясением, данная идея, фиксируясь в сознании и господствуя там нераздельно, без всякого контроля, развивается и приобретает достаточную силу, чтобы реализоваться объективно в форме паралича». В другом месте Шарко высказал эту мысль в не менее определенной форме: «Среди душевных состояний бессознательных или подсознательных, в течение которых может легко реализоваться внушение, помимо состояний гипнотического сомнамбулизма... можно назвать еще эмоции, душевные потрясения». Принимая во внимание, что в своих суждениях о происхождении ис-терич. симптомов Шарко отводил большое место и расщеплению сознания и его автоматизации в форме т.н. «condition seconde» («второе состояние», «второе сознание», более или менее независимое от общего сознания), нужно признать, что в его понимании И. содержались по существу все те взгляды, к-рые господствуют в неврологии и в наст. время и к-рые являются только дальнейшим развитием и детализацией тех или иных сторон его учения.—Роль внушения в происхождении истерических симптомов получила очень высокую оценку особенно в учении Мёбиуса об идеогении и в учении Ба-бинского (Babinski) о питиатизме. Мёбиус впервые повидимому в определенной форме' ограничил понятие И. понятием идеогении: «истерическими являются веете болезненные явления, к-рые причиняются представлениями». Зоммер (Sommer) как «психогению» выделил совершенно в том же смысле болезненные состояния, к-рые «и создаются представлениями и подчиняются вообще их влиянию». Наибольшей же известностью пользуется в этом направлении попытка Ба-бинского расчленить сложное понятие И. с выделением питиатизма (peitho—-уговариваю, iatros—врач) как совершенно обособленной самостоятельной группы, куда входят исключительно симптомы, возникающие путем самовнушения и постороннего внушения. Это выделение оказалось однако же мало соответствующим наблюдающимся соотношениям. Если внушаемость истеричных и является действительно одним из наиболее характерных признаков этого невроза, то все же только признаком, далеко не исчерпывающим собой всей сущности заболевания и в свою очередь постулирующим существование нарушений в сложных механизмах , намечаемых в исследованиях Жане и Фрейда (Janet, Freud), частью же намечавшихся уже во взглядах Шарко. Основную роль в происхождении истерических расстройств правильнее отвести п а-тологической аффективнос-т и. «В целом следовало бы определить истерические проявления как обусловленные большой устойчивостью симптомов, вызванных эмотивным шоком», внушаемость же как вторичный симптом зависит только от той или иной степени потери интелектуаль-ного контроля, обусловливаемой имеющей основн. значение аффективностыо (Dejerine). Дюпре (Dupre), определяя эмоцию как «основной момент дислокации личности», также указал на зависимость от нее внушаемости, на вторичное значение этой последней. Блейлер (Bleuler) определил внушаемость как частичное проявление аффективности. О второстепенном значении чистой идеогении говорил и Питр (Pitres): «Я думаю, что идея чистая, холодная, не сопровождаемая эмоцией, неспособна вызвать появление истерических расстройств; эмотивные потрясения или же идеи, ассоциированные с напряженными эмотивными процессами, напротив, способны продуцировать целый ряд истерических симптомов». — Среди теорий, приписывающих основное значение в происхождении истерических симптомов аффективным расстройствам, наиболее разработанной является теория Фрейда. Согласно этой теории основное истерогенное значение принадлежит оттеснению неотреагирован-ных в свое время и в силу этого отщепленных от соответствующих представлений аффектов и смещению их в сферу подсознательного, где они играют роль постоянно действующей патогенной причины. «Если начальный аффект разрядился не в нормаль- ный, а в „ненормальный рефлекс", то возбуждение, исходящее из связанного с ним представления, „конвертируется" в истеро-соматический симптом». Этот симптом остается прочным проявлением патогенного аффекта, в то время как самый этот аффект уже не осознается б^ным и связь его с данным симптомом может, быть выяснена только путем весьма сложных исследований, путем т. н. психоанализа (см.). Соответствующие аффекты относятся гл. обр. к детской сексуальности, к-рая значительно богаче по своему содержанию, чем это предполагалось до сих пор, представляя при этом своеобразные особенности, сглаживающиеся впоследствии и подвергающиеся вытеснению, сублимации и амнезии, при условии однако, что дальнейшее развитие сексуальности индивида (пубертатный период) идет нормальным путем. Основное понятие, с к-рым помимо патогенного аффекта оперирует Фрейд,—это понятие подсознательного, в к-ром разыгрываются все процессы расщепления аффекта, его оттеснения и конверсии в истеро-сомати-ческий симптом.—Огромное значение подсознательному приписывает и Жане (Janet). Он усматривает сущность истерического невроза в своеобразном нарушении синтеза личности, в расщеплении сознания, в сужении поля сознания, к-рое делает для истерика невозможным включение целого ряда впечатлений в сознание и соединение их с его «я». Расщепление сознания, автоматизация его частей находят особо резкое свое проявление в таких состояниях, как истерические судорожные припадки, сомнамбулические трансы и т. д. Расщеплением же сознания объясняется возникновение и таких симптомов, как истерические параличи и анестезии. Тенденция к диссоциации личности, по Жане, является врожденной, толчок к такой диссоциации дают эмоции, к-рым Жане вообще приписывает огромное значение в происхождении неврозов. Большое значение эмоциям в генезе истерии придает и Клапаред (Claparede).- Он определяет И. как тенденцию к атавизму и к филогенетически старым типам реакций, каковыми и являются эмоциональные реакции. Равным образом Крепелин отождествляет симптомы И. с внешними проявлениями душевных переживаний, сопоставляя истерическую рвоту с чувством отвращения, истерические му-тизм и афонию—со страхом и т. д. и вспоминая учение Дарвина, для которого внешние-проявления эмоций являлись модифицированными первобытными средствами защиты и сопротивления, инстинктивными формами, постепенно исчезавшими в течение филогенеза и выступающими у человека только в рудиментарном виде и только при особых условиях. То же участие филогенетически старых механизмов полагает в основу своего понимания истерии и Кречмер (Kretschmer): «Истерическими называем мы преимущественно такие психогенные формы реакций, где известная тенденция представления использует инстинктивные, рефлекторные или иные биологически предуготовленные механизмы». Так, истерический припадок представляет собой не что иное, как типическую «двигательную бурю», филогенетически ран- 80S нюю моторную реакцию, свойственную элементарным организмам; истерическая летаргия—столь же филогенетически ранний «рефлекс мнимой смерти» и т. д.— Нарушения в эмотивной сфере в значительной мере предполагают наличие нарушений вегетативных функций. Несомненно поэтому, что этим последним в патогенезе истерии следует отвести существенную роль. Детали здесь пока еще мало выяснены. Все же следует отметить знаменательный факт, что типические вегетативные заболевания с большой частотой присоединяются к истерии (т. н. «истерофильные заболевания» Леван-довского—мигрень, бронхиальная астма, colitis membranacea, болезнь Квинке и т. д.).— Новые, очень широкие перспективы открывает для понимания патогенеза истерии, как и иных психоневрозов, учение И. П. Павлова об условных рефлексах. Сам автор метода наблюдал у своих собак развитие невротических симптомов в результате конфликта между процессами торможения и возбуждения в коре большого мозга и сравнил их—с большой осторожностью и только в очень общей форме-—с явлениями истерии, неврастении, с гипнотическими состояниями и т. д. у человека. Попытки свести некоторые невротические расстройства на условные рефлексы начинают приводиться и клиницистами (особенно в педиатрич. литературе). Симптоматология. В основе чрезвычайно многообразных клинических проявлений истерического невроза лежит гораздо более определенный и узкий симптомокомплекс, выражающийся рядом весьма типических особенностей характера истеричных («habitus hystericus»), и все внешние симптомы И. составляют по существу только производное его своеобразных свойств. Одна из наиболее специальных черт—своеобразный эгоцентризм истеричных, их болезненно повышенный интерес ко всему, что б. или м. интимно связано с их «я», и параллельно с этим—известная тупость интересов ко всему, что не имеет непосредственного отношения к их личной жизни. Т.к. условия обычной жизни не дают достаточного материала для самоудовлетворения в соответствующем направлении, то на сцену выступают с одной стороны «грезы на яву», удовлетворяющие требованиям истеричных и создающие наряду с обычной жизнью сознания чрезмерно развитую жизнь подсознательного, которая становится богатым источником для развития типических уклонений от нормы как в душевной жизни, так и в области соматических функций. С другой стороны указанное свойство определяет собой все поведение б-ных—их стремление играть всюду первую роль и во что бы то ни стало и какой бы то ни было ценой обращать на себя внимание окружающих: постоянная вычурность, театральность, своеобразное хвастовство своими действительными и мнимыми несчастьями и особенно своей б-нью и в тех же целях частью и сознательное преувеличение ее проявлений. Отсюда столь близкая связь истерических симптомов с чисто симулятив-ными проявлениями, так часто привлекавшая к себе внимание исследователей и иногда даже побуждавшая их к большому сбли- жению обоих состояний. Все, что имеет отношение к нашему «я», получает и в норме особо яркую эмоциональную окраску; все посторонние переживания—гораздо бледнее. Понятно поэтому, что эмоциональная жизнь истеричных с их эгоцентризмом чрезычайно богата уклонениями от нормы. Пат. эмо-тивность в клинике И. занимает центральное место; влиянию аффектов в генезе этой б-ни справедливо приписывают в наст. время совершенно выдающееся значение. Третью особенность истерического характера составляет сужение поля сознания истеричных, их склонность к своеобразным процессам расщепления сознания, являющаяся следствием чрезвычайно богато развитой жизни подсознательного. В поле ясного сознания остается сравнительно только очень немногое; даже чисто соматические функции, как движение и чувствительность, могут повидимому отодвигаться за его границы. С другой стороны жизнь подсознательного периодами выявляется наружу в форме истерич. припадков, каталептических состояний, сомнамбулических трансов и т. д., составляющих по существу непосредственные проявления «психического автоматизма», присущего до известной степени и нормальной душевной жизни, но при И. болезненно гипертрофированного. В связь с сужением сознания следует повидимому поставить и повышенную внушаемость истеричных—признак, значение к-рого ранее несомненно преувеличивалось, но к-рый играет большую роль в продукции многих истерических симптомов.— Остальные свойства истерического характера имеют менее существенное значение. Б. ч. эмотивность истеричных и самый их эгоцентризм отличаются инфантильным характером: переоценка маловажных событий, неустойчивость эмотивных реакций, иногда чрезвычайная потребность в одобрении и в участии окружающих. В моральной сфере эгоизм истеричных, их полная неспособность хотя бы сколько-нибудь войти в интересы других, их крайние претензии на исключительное к себе внимание и в связи с этим часто поистине тираническое обращение с окружающими, их лживость,—заслуженно создали им плохую репутацию, придающую самому слову «истерия» неприятный, обидный для больных оттенок. Следует однако заметить, что многое здесь зависит от условий и что истеричка может проявить выдающиеся черты «альтруизма», преданности общему делу, идее,—только бы этот альтруизм привлек к себе внимание других, представил бы его носительницу в выгодном с ее точки зрения свете, позволил бы ей сыграть красивую и вызывающую общие симпатии роль.—В области интелектуальной можно отметить в сущности только узость суждений, ослабление критики и иногда поразительный субъективизм истеричных в оценке окружающего, совершенно непонятный для обычного человека и диктуемый жизнью подсознательного: совершенно немотивированные симпатии и антипатии к людям, событиям и даже предметам, совершенно немотивированные переходы от сантиментального восторженного поклонения к ожесто- »2б ченной ненависти. В области волевой—упорство, диктуемое подсознательной сферой, повышенная внушаемость. В области влечений—причудливый вкус к несъедобным вещам (уголь* мел и т. п.), стремление грызть ногти (онихофагия) и т. д., особенно же частые непорядки в области полового влечения: как частый симптом—половая холодность, в нек-рых же, более редких случаях сильное повышение libido (нимфомания), и наконец своеобразные сочетания повышения и понижения влечения в самых причудливых формах. Из частичных проявлений И. прежде всего следует остановиться на характеристике истерических припадков как симптома, имеющего непосредственную связь с самым характером истеричных. По широко известной схеме Шарко припадки эти характеризуются рядом планомерных последовательных состояний. 1. Ауральный период, к-рый может быть очень разнообразен по составляющим явлениям; особенно следует отметить неприятные ощущения в области сердца (классические «пальпитации»), шум в ушах, ощущение биения в висках, потемнение в глазах, чаще же всего т. н. «globus hystericus»—ощущение шара, подкатывающегося к горлу. 2. Самый припадок в 4 фазах: 1) эпилептоидный период, включающий тоническую и клоническую фазы и фазу разрешения; 2) период «искривлений», больших движений, клоунизма; 3) период страстных поз; 4) конечный период с бредом и галлюцинозом. Но и во времена Шарко таким большим припадкам с полным развитием фаз отводилось далеко не первое место по частоте, большее же значение приписывалось абортивным припадкам, при к-рых получала самостоятельность та или иная фаза большого припадка;т. о. выделялись: 1) эпилептоидный приступ, 2) демонический приступ (одержимость), 3) экстатический приступ, 4) делириозный (бредовой) приступ. В наст, время наиболее частыми приходится считать такие припадки, которые характеризуются более всего «страстными позами», полными выразительности и передающими то сексуальные переживания (особенно т. н. arc de cercle, своеобразный истерический опистотонус), то религиозный экстаз, то состояние крайнего страха и тоски, иногда безмолвными, иногда же сопровождаемыми криками, уясняющими содержание галлюциноза, к-рым охвачены б-ные. Помимо судорожных припадков встречаются и иные извращения сознания, т. н. истерические трансы, к-рые можно было бы рассматривать как их эквиваленты. Сюда относятся приступы каталепсии: б-ные совершенно неподвижны, сохраняют любую приданную им позу, как бы неудобна и нелепа она ни была, их конечности получают характерное свойство восковой гибкости (flexibilitas сегеа),их лицо лишено выражения или же сохраняет стойко фиксированное выражение какого-либо аффекта (особенно типично выражение религиозного экстаза) .—К таким же эквивалентам следует причислить и состояния сомнамбулизма, куда относится и хорошо известный ноктамбулизм, или лунатизм. Во время этих состояний поведение б-ных мало отличается от нормы, они выполняют ряд весьма сложных и координированных действий, могут совершать отдаленные путешествия (т.н. fuga hysterica), не внушая никаких подозрений окружающим относительно своего душевного здоровья. И все же эти состояния разобщены от обычного сознания больных, их действия автоматичны и лишены необходимой преемственной связи с содержанием обычного сознания, равно как при пробуждении обнаруживается полная амнезия на все переживания, наполнявшие состояние сомнамбулизма (amnesia hysterica). В некоторых, правда, очень редких случаях состояния сомнамбулизма, чередуясь с состояниями бодрственного сознания, образуют своего рода вторую жизнь со своим запасом опыта и воспоминаний, со своими специальными индивидуальными особенностями: в одном и том же субъекте сочетаются два совершенно различных «я» (случаи двойственного «я»). К истерическим извращениям сознания относятся также истерический сон, или летаргия, истерические ступорозные состояния, истерические сумеречные состояния. (О них подробнее — см. Истерические псшозы.) Помимо указанных изменений, касающихся собственно психической сферы, клиника истерии представляет длинный ряд нарушений в области соматики, которые Фрейд обозначагт как истеро-сома-тические симптомы в отличие от симптомов органических, характеризующих органические заболевания нервной системы. Часты параличи моно-, геми- ипарапле-гического типа, иногда вялые, гораздо чаще спастические. Иногда, особенно при моно-плегиях, возникает довольно близкое сходство с периферическим параличом (плексит), возможны даже небольшие атрофии и вазомоторные расстройства, равно как и небольшое понижение электровозбудимости, но никогда не бывает при этом качественных изменений, реакции перерождения. Геми-плегия имеет нередко довольно близкое сходство с органической гемиплегией; особенно в этом отношении интересна т. н. б-нь Де-бов-Ашара, при которой истерич. ге-миплегия дебютирует инсультопо-добно, начинаясь истерическим сном. Но никогда при И. не отмечаются такие симптомы, как признаки Бабин-ского, Оппенгейма, Россолимо, Мендель-Бехтерева, и никогда распределение параличей и контрактур не соответствует полностью избирательному типу Вернике-Манна (рис. 1). Довольно характерно отличие в походке: органик «косит* ногой, обводя ее полукругом, истерик ее волочит как ненужный придаток (признак Тодда).

Рисунок 1. Истерическая контрактура правой аияией колечности.

Наконец характерно то, что при истерической гемиплегии щадятся черепные нервы (VII и XII пары), участие к-рых наблюдается так часто при органических гемиплегиях. Правда, в нек-рых, редких случаях при истерии наблюдается языко-глоточный спазм (spasme glossolabial), к-рый может имитировать парез противоположных мышц (синдром Брисео-Мари). Однако же отличие не представляет особых затруднений, так как здесь на якобы паретической стороне оказываются возможными мимические движения и т. к. язык и рот б. ч. уклоняются здесь в одну и ту же сторону, чего не бывает при органическом поражении. На наличие спазма, а не паралича, как при органической гемиплегии, указывает образование складок у угла рта, частое наличие здесь фибрилярных дрожаний, утолщение соответствующей половины языка и затруднение, испытываемое исследующим при попытке насильственно привести язык пациента в среднее положение. При истерических пара-плегиях, помимо отсутствия патолог, рефлексов, характерно также отсутствие расстройств сфинктеров, столь частых при органических поражениях спинного мозга. Характерным для истерических параличей является симптом Гёслина (Hosslin): если приложить к паретической мышце, например разгибателю голени, сопротивление и затем его внезапно устранить, то голень остается согнутой вследствие напряжения антагонистов, к-рым б-ной подсознательно симулирует наличие паралича. Нередки расстройства в области сложных координаторных функций. Как на особенно характерное расстройство ходьбы здесь надо указать на ас-тазию-абазию—неспособность ходить и стоять несмотря на отсутствие параличей. Еще более типично расстройство другой сложной функции—речи: мутизм, характеризующийся полной немотой и в то же время полным сохранением способности понимания слышанного и прочитанного и способности письма, — совокупность признаков, совершенно невозможная при органической афазии. Истерические афазии, более близко имитирующие органические афазии, отмечаются как очень большая редкость. Как на очень нередкие речевые расстройства при И. следует указать на афонию и заикание. Оба расстройства могут возникать самостоятельно, но чаще являются остатками не вполне излеченного мутизма. Крайняя степень истерической афонии известна под названием апситирии; при ней невозможен даже и шопот.—Очень часты гиперкинез ы. Контрактуры иногда весьма близко имитируют органические формы. До известной степени распознаванию помогает отношение напряженных мышц к исследованию: сближение концов напряженной мышцы у органика ослабляет гипертонию, у истерика иногда ее даже усиливает. Колоссальным разнообразием характеризуется исте-рич. дрожание. Здесь возможны самые разнородные формы, иногда чрезвычайно близко имитирующие органическое дрожание, так что диагноз становится возможным исключительно по оценке иных привходящих симптомов. Наконец возможны гиперкинезы самой причудливой формы, уже самой своей вычурностью обнаруживающие свою принадлежность к истерии. Необходимо впрочем помнить, что как-раз в оценке таких гипер-кинезов было сделано повидимому особенно много ошибок и что ряд гиперкинезов, которые ранее считались функциональными, в наст, время с полным основанием рассматриваются как несомненно органические симптомы (гиперкинезы при поражении полосатого тела). Расстройствам чувствительности в прежнее время в клинике И. уделялось очень много внимания и встречали их очень часто. В настоящее время установлено, что здесь было много преувеличений и что в большинстве случаев анестезии являются артефактом, результатом непроизвольного внушения со стороны исследующего врача.Во всяком случае теперь при применении более осторожной методики исследования анестезии встречаются гораздо реже. Их распределение идет не по анатом. принципам, а согласно тому наивному представлению о распределении функций, к-рое имеется у б-ных. Это—или гемианестезия (рис. 2) или анестезия с геометрическими

Рисунок 2. Истерическая гемианестсвия спереди и сзади.

границами (в форме перчатки, чулка, куртки и т. д.). Реже встречается пятнистая анестезия в форме неправильно рассеянных по всему телу участков с потерей чувствительности. Поражение чувствительности касается всех ее видов, хотя и здесь все зависит от способа исследования, а т. к. больше всего исследуется чувствительность на уколы, то и над всеми иными анестезиями обычно превалирует анальгезия.—Истерические боли, истеральгии, очень часты и иногда довольно близко имитируют настоящие невральгии. Но отсутствует обычно особая болезненность в точках Балле (Val-leix), распределение•болей не так типично, при истерической ишиальгии не бывает типического симптома Ласега. Нередки истерические артральгии, симулирующие истинные артриты, и здесь на первом месте следует поставить классическую коксальгию (т. н. б-нь Броди), к-рая может представить чрезвычайные диагностическ. затруднения. Известное значение имеет' здесь симптом Броди — болезненность кожи, окружающей

Рио. 3. Истеро-генные зоныяапе-редней поверхности тела.

тазобедренный сустав. Наконец боли при истерии могут иметь и совершенно своеобразное распространение. Таков классический clavus hystericus—резкая головная боль в совершенно ограниченном месте, как от вбитого гвоздя. Такова истерическая они-хальгия, боль в ногтях или гиперестезия ногтей. Такова наконец истерическая пан-альгия—болезненность всех частей тела. Часты и многообразны гиперестезии. Особенно известны овариаль-ные гиперестезии—давление в нижней части живота, якобы соответствующее положению яичников, вызывает боли и чрезвычайно неприятные ощущения, перечисленные выше в составе явлений, характеризующих ауральный период судорожного припадка, что иногда действительно ведет к кризу. Это одна из важнейших так называемых истерогенных зон, но их может быть очень много—межлопаточная точка, область грудных желез и т. д. (рис. 3). Нередко те же зоны являются также и«истерофренными», или задерживающими зонами, т. е. давление на них купирует начавшийся припадок. В области органов чувств особенно характерны расстройства со стороны зрения. Здесь с наибольшей частотой встречается концентрическое сужение п о л я зрения, нередко выраженное очень ,резко,—поле зрения сужено б. или м. равномерно со всех сторон. При этом иногда отмечается извращение цветоощущения, и границы на красный цвет оказываются шире, чем границы на цвет голубой, чего не бывает в норме. Реже, чем концентрическое сужение поля зрения, встречаются истерические скотомы. Как очень большая редкость описываются истерические г е м и а н о п с и и. В редких случаях встречается полный ама-вроз, менее редки амблиопии. Нередкий сравнительно симптом—kopiopia hysterica, или астенопия, быстрая утомляемость зрения. Далее иногда встречаются такие причудливые извращения функции, как м а -кропсия и микропсия, при к-рых видимые предметы представляются неестественно большими или малыми, и р о 1 у о р i a monocularis, при к-рой предмет представляется множественным даже и при рассматривании его одним глазом, чего не бывает при органич. диплопиях, где двоение наблюдается только при бинокулярном зрении. Нередко при И. отмечается ф о т о п-с и я—ощущение в глазах света, искр и т. д. Чаще в соединении с расстройствами зрения, реже изолированно, наблюдаются расстройства со стороны глазодвигательного аппарата. Здесь прежде всего следует отметить истерический псевдоптоз, описанный уже Шар ко. Он обусловливается не параличом гп. levatoris palpebrae, а спазмом антагониста, т. е. m. orbicularis palpebrarum. На на- личие спазма этой мышцы указывает более низкое стояние брови на пораженной стороне, а также и напряжение, испытываемое исследователем при попытке насильственно открыть глаз. Истерические параличи иных глазных мышц являются только псевдопараличами и имитируются спазмом антагонистов. Особенно известны случаи со спазмом конвергенции, дающим сходящееся косогласие.—Со стороны слуха нередко отмечается глухота, обычно имитирующая поражение не проводящего аппарата (среднее ухо), а аппарата воспринимающего, с отклонением Вебера в здоровую сторону. Нередки анестезии в области обоняния и вкуса, причем при агевзии не отмечается, разумеется, никогда столь типичной в органич. случаях диссоциации между территориями тройничного и языко-глоточного нервов.-—П а т. рефлексы, т. е. рефлексы Бабинского, Оппенгейма, Россолимо, Мендель-Бехтерева, всегда должны внушать самые большие сомнения при признании в данном случае И. Сухожильные и надкостничные рефлексы могут быть повышены, но клонусы встречаются редко, а если и встречаются, то не имеют типического характера, т. е. не отличаются той ритмичностью и непрерывностью, к-рой характеризуются клонусы при поражении пирамидного пути. Отсутствие сухожильных рефлексов не входит в картину истерических расстройств. Напротив, кожные рефлексы повидимому могут отсутствовать при И., а отсутствие рефлексов со слизистых встречается даже нередко, при этом в отсутствии глоточного и нёбного рефлексов усматривают даже признак, до известной степени патогномоничный для истерии. Расстройства зрачковых рефлексов при истерии не наблюдается. Нарушения сфинктеров встречаются как большая редкость, и в таких случаях большей частью имеют столь своеобразный характер, что с трудом могут быть смешаны с органическими. Следует впрочем отметить, что в прежнее время их возможность как симптома истерического невроза допускалась охотно. Б.блыпой известностью пользуется случай Шарко, в к-ром существовала истерическая анурия наряду с упорной рвотой, содеря^авшей мочевину. Случаи же обычной задержки мочи при И. Шарко рассматривал как «рядовое явление» («un fait vulgaire»).—В азомоторные расстройства очень часты, жалобы на тягостные ощущения со стороны сердца и т. д. во многих случаях И. стоят на видном месте. Большей частью пульс при этом учащается. Но иногда ощущения сердцебиения и не сопровождаются тахикардией. Как нередкий симптом следует отметить наклонность к изменениям цвета лица, к покраснению и побледнению. Большой редкостью являются спонтанные кровотечения—кожные, а также из внутренних органов (желудок, матка, почки).—Трофические расстройства при И. пока еще составляют предмет спора в невропатологии. В то время как одними их возможность при И. совершенно исключается, т. к. при этой б-ни симптомы должны возникать только идеогенным путем (питиатизм Бабинского), другими эта возможность допускается. Особенно нередки отеки дистальных частей конечностей, то цианотического оттенка (голубой отек, так начыв. болезнь Грассе) то напряженные, не оставляющие ямки,белые. Неоднократно при И. описывались такие кожные расстройства, как эритема, пемфигус, даже множественная невротическая гангрена. Их связь с истерическим неврозом внушает особенно большие сомнения.—Часты расстройства со стороны внутренних органов. Диспептические расстройства: истерическая отрыжка (ructus hystericus); отрыгивание, или мерицизм (гае-rycismua hystericus), вообще являющееся признаком психоневротического диатеза; истерическая рвота, при к-рой пища, смешанная со слюной и слизью, вырывается почти непосредственно после приема, т. о. почти в непереваренном виде,—расстройство, к-рое может быть чрезвычайно упорным и держаться долгие годы; упорные запоры, реже диареи; классический истерический метеоризм, который может курьезным образом имитировать беременность, что отмечалось уже в наблюдениях Брике (pseu-dograviditas hysterica). Из нарушений дыхательного аппарата по своей частоте особенно заслуживает упоминания tachypnoe hysterica.— Перечисленные многообразные симптомы, группируясь в различных сочетаниях, создают клин, картины И., к-рые в различных случаях могут быть чрезвычайно различны. В нек-рых случаях дело идет при этом о картинах, богатых симптомами, представляющих и резко выраженные изменения характера, и истерические припадки в той или иной форме, и целый ряд истеро-сомати-ческих симптомов. Гораздо чаще встречаются случаи, где клин, картина бледнее, где дело ограничивается наличием повышенной эмотивности и повышенной внушаемости, характерных для истерического невроза, наряду с этим иногда и наличием того или иного истеро-соматического симптома, т. н. моносимптоматическая истерия.—И. встречается и в раннем возрасте, до 5 лет, т. к. истерическая конституция не может чем-либо не проявляться, но симптоматология ее •еще не разработана. Несомненно, что и в самом раннем возрасте, еще до тех пор, пока ребенок не приобрел способности отделять свое «я» от окружающего мира, истерические реакции существуют, но их называют в общей массе невропатическими. Большая внушаемость, склонность к подражанию и относительное обилие для ребенка различного рода псих, травм (напр. сильный звук, неожиданный яркий свет, падение и т. д.) создают благоприятную почву для развития истерических реакций при располагающей для этого наследственности. Можно определенно отметить, что реакция на эти вызывающие моменты у детей истеричных матерей обладает совершенно особенной окраской . Чем ближе к 5 годам, тем все более дифе-реннируются истерические проявления, нередко принимая характер моносимптоматический, напр. в виде рвоты, болей в животе, перемежающегося заикания, кашля, и в то же время выявляется истерический облик ребенка, стремящегося обратить на себя внимание окружающих, нередко с наклонностью к фантазированию. В периоде после 10 лет истерия у детей отличается от исте рии взрослых скорее с количественной сто^-роны, чем с качественной. Кроме психической травмы, в детском возрасте в качестве вызывающего момента часто являются острые инфекции. Диагноз и прогноз. В прежнее время при распознавании И. придавалось очень большое значение т. н.истерич. стигматам. Сюда причисляли гемианестезию, отсутствие глоточного рефлекса, наличие истерогенных точек (межлопаточная и т. д.), концентрич. сужение поля зрения. В наст, время значение этих признаков в значительной мере сужено: одни из них оказались при надлежащей методике исследования признаками очень нечастыми, другие (как отсутствие глоточного рефлекса)—нередкими и в норме. Во всяком случае нек-рое диагностическое значение они сохранили и по наст, время. Но диагноз И. должен основываться гл. обр. на других моментах: на оценке всего душевного облика б-ного и на констатировании особенностей характера соматических симптомов и хода их развития. Действительно, имея отношение к соматическим функциям— движению, чувствительности и т. д., эти симптомы в то же время обусловливаются исключительно процессами, протекающими в психике больных, и являются частью результатом их аффективности (нарушения в области вазомоторной и секреторной иннервации, нек-рые формы гиперкинеза и т. д.), частью же—результатом идеогенных процессов^—внушения, самовнушения, подражания (идеогенные симптомы). Анализируя анамнез истеричных, можно очень нередко выделить в их прошлом тот или иной момент, обусловливающий наличие данного, а не какого-либо иного симптома, что непосредственно доказывает идеогенное происхождение этого симптома. Сюда относятся: самый характер психотравмы,непосредственно вызвавшей возникновение истерического заболевания и выявившей в данном случае И. из ее скрытой формы; органические или фнкц. заболевания в прошлом б-ных, реже у их близких, оставившие в их воспоминании прочный след и обусловливающие locus minoris resistentiae, в направлении к-рого идет развитие невроза; психическая зараза (подражание) и постороннее внушение; наконец темперамент б-ных: субъекты с ажи-тированным темпераментом чаще дают гиперкинетические формы невроза, субъекты вялые—такие симптомы, как мутизм и параличи. Несомненно очень нередко такая детерминация истеро - соматических симптомов идет и по более сложным принципам, причем здесь принимает огромное участие символика—«символическая детерминация», где «между аффектом и его рефлексом лежат целые ряды ассоциированных представлений». Для расшифрования таких детерминаций необходимо применение весьма сложных и далеко не всегда обладающих объективной достоверностью приемов, в своей совокупности носящих название психоанализа. Много специального имеют истеро-соматические симптомы и по своему внешнему характеру, независимо от детерминации, не всегда доказуемой. Прежде всего, как бы близко ни 81 6 имитировал истерический синдром органическое заболевание, все же имеется ряд кли-нич. признаков (реакция перерождения, па-тол. рефлексы и т. д.), наличие к-рых почти полностью исключает диагноз истерического заболевания. Далее при И. отмечается характерная систематизация признаков, указывающая на выпадение определенных функций, а не анатом, систем. В-третьих нередко можно подметить возобновление функций при специальных, искусственно создаваемых условиях, при которых больной попадает в непривычную обстановку и, не умея справиться с новой для него ситуацией, утрачивает способность не только к сознательной, но и к подсознательной симуляции того или иного симтпома. Наконец заключения ex juvantibus являются в этой области столь ценными и доказательными, как ни в какой другой. В двух отношениях следует соблюдать при диагнозе И. большую осторожность. Во-первых при наличии истерической конституции И. очень охотно осложняет небольшие органические заболевания, к-рые при этом играют роль «занозы»,— к панарицию присоединяется напр. истерическая моноплегия соответствующей конечности и т. д. В таких случаях, обнаружив несомненно органический симптом, можно приписать и весь синдром органическому заболеванию, сделав т. о. грубую ошибку, очень не безразличную и для лечения. В этом отношении необходимо ставить диагноз по совокупности симптомов, а не на основании одного признака. Во-вторых очень часто встречаются наряду с истерической конституцией и черты иных патологических конституций. Так, нередко эпилепсия идет вместе с И. и иногда в такой мере, что истерические кризы могут чередоваться с эпилептическими припадками; нередко при доминирующей картине истерии можно обнаружить черты схизофретга, маниакально-депрессивного психоза, конституции навязчивых состоянии и т. д. Диагноз не должен быть односторонен и схематичен, а по возможности исчерпывающ, т. к., не говоря уже о принципиальной стороне вопроса, в непосредственной связи с учетом привходящих в картину И. сторонних элементов стоит и характер предсказания и характер надлежащего лечения. Прогноз. Течение и исход определяются гл. обр. степенью наследственного отягощения.Если б-нь развилась преимущественно вследствие генотипич. аномалий характера, то виды на полное излечение совершенно ничтожны. Если же, напротив, роль патологич. наследственности ничтожна и только чрезмерность эмотивного потрясения вывела психику из равновесия, то предсказание гораздо благоприятнее. Прекрасной иллюстрацией к этому является сравнение мирного и военного материалов. Всё сказанное касается однако только б-ни в ее целом. Отдельные симптомы очень часто уступают лечению без особого труда, даже и при наличии сильно выраженной истерической конституции. Лечение И. может преследовать различные цели—или полное излечение или же устранение отдельных истеро-соматических симптомов. Первая задача очень трудна по самому своему существу, по крайней мере поскольку дело идет о конституциональной истерии, и здесь больше приходится рассчитывать на профилактику, чем на лечение уже развитой б-ни. При этом необходимо иметь в виду, что в отношении конституциональной И. прежде всего необходимы педагогические мероприятия. Воспитание детей, обнаруживающих склонность к истерическим проявлениям, должно быть строгим, хотя и никоим образом не суровым, должно быть лишено какой бы то ни было сантименталь-ности, должно развивать чувство долга, дисциплины, должно приучать считаться в полной мере с интересами окружающих, должно отвлекать от фантазий и мечтательности (чтение) и приучать к работе, преследующей реальные интересы (ручной труд, естественные науки). В целом ряде случаев оказывается полезным воспитание вдали от домашней обстановки, в школах-санаториях специального типа. В этом случае особенно резко выступает благоприятное влияние коллектива. У взрослых на многое в смысле перевоспитания рассчитывать разумеется не приходится, почему и виды на полное излечение здесь гораздо менее благоприятны. Т. к. большей частью благодаря самому характеру б-ных у них создаются очень тяжелые отношения с близкими, в первую очередь вредные для самих же б-ных, то несомненно удаление из привычной обстановки в большинстве случаев оказывается благотворным. Повидимому очень полезна, по крайней мере первое время, и полная изоляция б-ных, рекомендуемая Дежерином. Но т. к. по самой сути дела возможность перевоспитания характера б-ных в духе строгой дисциплины только в редких случаях имеется в руках врача, то виды на полное излечение даже и при условии изоляции всегда остаются очень скромными, и рецидивы всегда более чем возможны. Иначе дело обстоит с отдельными симптомами. Здесь очень нередко удается добиться полного их устранения, и большое значение имеет при этом суггестивная терапия. Много сторонников имеет и специально гипнотическое лечение, хотя против его применения и раздаются вполне основательные предостережения. Применяя внушение, способствуют усилению у б-ных состояний расщепления сознания, их самовнушаемости, составляющих главное зло истерического невроза, и т. о., излечивая частичные признаки, ухудшают в то же время самую б-нь. Надо признать однако полную безвредность и нередко несомненную пользу за целым рядом косвенно-суггестивных приемов, каковыми являются напр. и электротерап. процедуры, и фармакотерапия, и лечебная гимнастика и т. д. При достаточной инте-лигентности б-ного большое значение имеет лечение убеждением по системе Дюбуа (т. н. «рационалистическая» терапия, см. Психотерапия). В общем однако необходимо подчеркнуть, что нет повидимому ни одного способа лечения, при помощи к-рого не излечивались иногда истерические симптомы и целые синдромы. Это обстоятельство беа труда объясняется огромной внушаемостью истеричных субъектов и тем влиянием, к-рое оказывает на них нередко личность врача сама по себе, совершенно независимо от применяемого им лечебного метода. Указанный фактор, т. е. врач-психотерапевт как авторитет, как объект уважения, привязанности, любви, объект, на к-ром концентрируются разрозненные, недостаточно организованные аффекты истеричного б-ного, играет большую роль в теории психоанализа в качестве объяснения механизма исцеления (см. Психоанализ). Каково бы ни было отношение к учению Фрейда, нельзя отрицать, что в целом ряде трудных случаев И. длительное лечение психоанализом (по методу свободных ассоциаций) приводит к тому, что б-ной постепенно разбирается в себе самом, ликвидирует свои внутренние противоречия и достигает такого синтеза личности, которого ему недоставало раньше для разумного приспособления к требованиям реальной жизни. Всеми признаваемая трудность и сложность этого метода требует специальных познаний и большой опытности. Кроме вышеуказанных способов лечения большое распространение получил в последнее время метод Альфреда Адлера (индивидуально-психологический метод).—Социальное значение истерии, профилактика и соц. подход в терапии—см. Психоневрозы. Лит.: Белицкий Ю., Неврастения, СПБ, 1910; о н ж е, Истерия, СПБ, 1911; Бехтерев В., Истерия (Частная патология и терапия внутр. б-ней, под ред. Г. Ланга и Д. Плетнева, т. IV, в. 3, М.—Л., 1929); Блюме нау Л., Истерия и ее патогенез, Л., 1926; Ганнушнин П., Психика истеричных, Совр. психиатрия, 1909, № 1; Деже-рин И.иГоклер Е., Функциональные проявления психоневрозов, М., 1912; Дюбуа П., Психоневрозы, СПБ. 1912; Ж ан е П.,Неврозы, М., 1911; К р еч м е р Э., Об истерии, М.—Л., 1928; Озерецковский А., Истерия в войсках, М., 1891; Раймист Я., Истерия, Журн. невропат, и психиатрии, 1912, № 1; Суханов С, Патологические характеры, СПБ, 1912; Фрейд С, Ленции по введению в психоанализ, т. I—II, М.—П., 1922—23; он же, Очерки по психологии сексуальности, М.—П., 1924; он ж е, Методика и техника психоанализа, М.—П., 1923; Babinski J. et Froment J., Hysterie, P., 1917; В e n о n В., L'hysterie, P., 1928; Bi ns w anger O., Die Hysterie, Wien, 1904; Breuer J. u. Freud S., Studien uber Hysterie, Lpz.—Wien, 1909; С h a r с о t J., Oeuvres completes—Lecons sur les maladies du systeme nerveux, t. I et III, P., 1886—90; Lewandowsky M., Die Hysterie (Hndb. der Neurologie, hrsg. v. M. Lewandowsky, B. V, В., 1914, лит.; также отд. изд., В., 1914); Lowensteln О., Experimentelle Hysterielehre, Bonn, 1923; POnitz К., Die klinische Neuorientierung zum Hysterieproblem unter dem Einflusse der Kriegserfahrungen. В., 1921; Raimist J.,. Hysterie, В., 1913. И.Филимонов.

• ИСТЕРО-НЕВРАСТЕНИЯ, термин, часто употребляемый в повседневной врачебной практике для обозначения полиморфных картин, нередко наблюдаемых у б-ных из той широкой группы невропатов, resp. психопатов, которую принято называть «конституциональными неврастениками»,«астениками» или даже ...
• ИСТЕРО-ЭПИЛЕПСИЯ, термин, берущий свое начало еще со времен Шарко (Charcot), когда он применялся к случаям т. н. «большой истерии», дебютировавшим припадками, трудно отличимыми (или вовсе неотличимыми) от эпилептических. В настоящее ...
• ИСТИЦИН (Istizin), но.С6На/ ^с,н,.он, 1,8-диоксиантрахинон, синтетически получается из антрахинона. Кристаллич. порошок оранжевого цвета, без запаха и вкуса, плавится при 190—192°; трудно растворим в воде. Истицин усиливает перистальтику толстых ...
• ISTHMUS (от греч. isthmos—перешеек), анат. термин для обозначения тех узких мест или перешейков в солидных и полых органах, которые являются в известной степени границами между различными отделами этих органов. Так, говорят ...
• ISTHMUS CEREBRI, перешеек мозга, соответствует верхней части Варолиева моста, к-рый в этом месте суживается, равно как и IV желудочек, переходящий в aquaeductus Sylvii; боковые стенки моста здесь становятся свободными, не соединены ...