ПРОСТРАНСТВЕННОЕ ЧУВСТВО

ПРОСТРАНСТВЕННОЕ ЧУВСТВО, общее название очень сложной совокупности сенсорно-моторных механизмов, обеспечивающих субъекту •ориентировку в пространстве. П. ч_; нельзя поставить наряду с чувством зрения, осязания, слуха и т. д., поскольку оно не имеет особого специфического рецептора — «органа чувств». Им широко используются импульсы, получаемые от самых различных рецепторов, причем наибольшее значение для формирования пространственных представлений имеют аппараты осязательный, зрительный, лабиринтар-ный и проприоцептивный. В меньшей степени участвуют в образовании и деятельности П. ч. орган слуха и аппараты глубокой чувствительности. В связи с такой сложносинтети-ческой структурой П. ч. понятно, что это чувство развивается и начинает правильно фук-ционировать позднее всех остальных рецеп-торных систем.—-Получая рецепторные импульсы со всей периферии тела, пользуясь т. о. деятельностью всех почти концевых чувствительных аппаратов, система П. ч. в свою очередь воздействует на центры, связанные с этими концевыми аппаратами, видоизменяя и оформляя их отправления. В результате такого взаимодействия каждой отдельной рецеп-торной системы с организованной и централизованной совокупностью всех остальных рецеп-торных систем, в этих отдельных системах вырабатывается определенное пространственное упорядочение получаемых ими извне рецептор-ных импульсов; вырабатывается так сказать пространственная координатная сетка, на которой размещаются полученные извне данной системой совокупности ощущений. Это пространственное упорядочение носит общее название пространственно-сенсорного поля или просто поля данного чувства. Эти сложные взаимоотношения лучше всего пояснить примером, взятым из области деятельности одного из органов чувств, участвующих в общей системе П. ч. Первичные ощущения, даваемые органом зрения, сами по се-■бе не содержат никаких знаков об их взаимном расположении в пространстве. Из свидетельств лиц, получивших зрение уже взрослыми {после снятия операбильной катаракты), известно, что первоначальные зрительные впечат-.ления их после снятия повязки представляют •собой хаос световых пятен, лишенных не только предметной диференциации, но и признаков, характеризующих их взаимное расположение в поле зрения. Упорядочение поля зрения, т. е. зрительное усвоение представлений «справа», «слева», «рядом», «между», тед более оптических представлении о простейших гео- • метрических формах, устанавливается далеко не сразу. Такое упорядочение требует сразу же вспомогательной деятельности рецепторов других порядков. В первую очередь устана- вливаются (условные) связи между ощущениями, даваемыми сетчаткой, и мышечными (проприоцептивными) ощущениями со стороны глазных мышц, поскольку перемещение того или иного элемента поля зрения в область ясного зрения (fovea centralis) сопровождается определенным ощущением напряжения в тех или иных мышцах глаза. В то же время, поскольку ощущения со стороны этих мышц также еще не «проградуированы», производится соответственный градуировочный контроль их показаний при помощи поворотов головы и туловища. Затем в поле зрения вводятся руки и устанавливается соответствие между определенными предметными элементами поля зрения и совокупностью осязательных и кинестетических представлений о тех же предметах. Далее происходит постепенное установление связей между мышечными ощущениями конвергенции и представлениями о расстоянии до предметов вдоль луча зрения, добываемыми опять-таки через посредство осязательной и проприоцептивной чувствительности. Насколько глубоко отличается получаемое этими путями синтетич. «зрительное» представление от того, что фактически воспринимается зрительными центрами, лучше всего уясняется из следующих примеров. Мы привыкли к полной уверенности в том, что наше оптич. восприятие содержит само в себе элементы всех трех координат пространства: высоты, ширины и глубины; даже физиолог, знающий, что глубинное стереоскопическое зрение является результатом сочетания видения обоими глазами с мышечными ощущениями конвергенции, и тот не может отделаться от впечатления, что в результате такого сочетания глубинная координата воспринимается все-таки оптически, содержится в самом зрительном восприятии. Между тем в действительности это последнее не содержит в себе никаких элементов глубинной координаты, воспринимаемой целиком и полностью только мышечно; мы следовательно относим или проецируем в зрительное поле и наделяем чувственно-зрительными свойствами такой объект, к-рый сам по себе несомненно этих свойств не содержит. Второй пример, может быть, еще более выразителен. Совокупность строго зрительных ощущений, даваемая сетчаткой, 'представляет собой перспективное изображение видимого мира, вполне подобное даваемому фотоаппаратом. Между тем для обычного человека нет ничего труднее, как нарисовать какой-нибудь простейший предмет в перспективе—этому искусству приходится учиться, т. е. фактически разучиваться опутывать зрительное восприятие, по существу своему перспективное, всевозможными добавочными инородными привнесениями. Ребенок или примитив способен нарисовать человека в профиль, но с двумя глазами, причем никто не заподозрит его в несовершенстве его зрительного поля; взрослый и цивилизованный человек не нарисует столь явного абсурда,но может нарисовать напр. бочку,у к-рой видны оба днища, или экипаж, у к-рого видимы оба бока, не говоря уже о менее разительных ошибках. Итак, выработанное, вполне развитое пространственно - зрительное поле существенно и резко отличается от первичных чисто сенсорных зрительных содержаний, и это отличие есть результат» длительного эволюционного взаимодействия зрительного аппарата с синтетической деятельностью механизмов П. ч. Тесная связь осязательного и проприоцептив-ного рецепторных аппаратов как между собой, так и со всей системой П. ч. общеизвестна, и повидимому эти два рецептора являются основным базисом для построения всей системы П.ч. Возможно, что уже в самом осязательном рецепторе заложено основание для пространственной локализации осязательных представлений в виде т. н. местных или локальных знаков, т. е. присущих каждой отдельной осязательной точке чувствительных отличий, характеризующих ее расположение относительно смежных точек. Однако в отличие от психофизиологов 19 в. (Wundt, Ziehen) сейчас принято считать местные знаки не первичными элементами самих осязательных ощущений, а вторично связанными с ними признаками, вы- работанными на основе взаимодействия с системой П. ч. в целом, а в частности с мышечно-суставным чувством и зрением. Трудно сказать, участвуют ли как-либо в выработке системы П. ч. такие органы чувств, как слух и обоняние. С другой стороны, обратное влияние П. ч. на оформление деятельности этих органов чувств не подлежит сомнению. Определение направления, по которому приходит звук («пеленгация звука»), совершается человеком с довольно удовлетворительной точностью, с ошибкой порядка 10 градусов. Кошки, имеющие возможность пользоваться для пеленгации звука еще и подвижностью ушных раковин, имеют несомненно высокосовершенное пространственно - слуховое поле. То же можно сказать и о пространственно-обонятельном поле собаки (ориентировка в пространстве по нюху). Наконец колоссальное значение в качестве верховного контроля над системой П. ч. имеет лабиринтный (и отолитовый) аппарат. Если все ранее перечисленные рецепторы способствуют организации и упорядочению пространственных элементов ощущения по отношению к собственному телу субъекта, его частям и движениям, то лабиринтный аппарат есть основной рецептор, привязывающий эти пространственные элементы к внешнему физ. пространству, в частности к земному полю тяготения. Через посредство лабиринтных ощущений система П. ч. и создаваемое ею синтетическое сенсорное пространственное поле приводятся в соответствие с внешним пространством, с неподвижными системами координат, связанными с земной поверхностью. Это обстоятельство делает роль лабиринтного аппарата особенно значительной при всякого рода локомо-циях, в особенности же таких, когда возможность контроля связи с внешним пространством со стороны других рецепторов уменьшается. К таким локомоциям относятся прежде всего плавание и летание; в связи с этим следует отметить огромное развитие лабиринтов у летающих птиц, а также решающее значение, которое придается совершенству лабиринтной системы в профессиограмме летчиков. Указанной сложностью и многогранностью П. ч. вполне объясняется то, что до настоящего времени нет не только достаточно разработанной системы изучения и количественной оценки П. ч. индивидуума, но даже хорошо установленной классификации его отправлений. Задача изучения П. ч. осложняется еще тем, что, как сказано в начальном определении этого термина, П. ч. есть сенсорно - моторная деятельность, теснейшим образом связанная с пространственной координацией движений. Синтетическое пространственно-сенсорное поле П. ч. совершенно неразделимо сливается с пространственно-моторным полем, не в меньшей степени синтетическим и являющимся основой всей двигательной координации. Поэтому почти невозможно изобрести тесты, которые сви--детельствовали бы о состоянии П. ч. в чистом виде, изолируя его от двигательной координации. Так напр. задача попасть при закрытых глазах кончиком пальца в точку, только-что перед тем виденную, есть несомненно задача для П. ч., но в то же время это есть и задача на координацию, и неуспех в выполнении такой задачи может зависеть от несовершенства как той, так и другой системы. В общем тестовые и экспериментальные исследования П. ч. располагаются по следующим линиям: А. Метрические (измерительные) с в о й с т-в а П. ч. 1. Оценка величин предметов (глазомер, оценка ощупыванием). 2. Оценка расстояний до предметов (зрительная и кинестетическая). Б. Топические свойства П. ч.—оценка расположения предметов. 1. Оценка взаимного расположения предметов (различение пространственных фигур и тел, оценка смещений точек друг относительно друга и т. п.). 2. Оценка расположения предметов относительно собственного тела. В. Векторные свойства П. ч.—-оценка направления. Лит.: Herrmann G. u. Pot z 1 О.* Die optische Allaestesie, Studien zur Psychopathologie der Raumbil-dung, В., 1928; Santangelo G.,Untersuchungenuber die Physiologie und Pathologie der Stereognostischen und symbolischen Wahrnehmung der Gegenstande, Monatschr. f. Psychiat. u. Neurolog., B. XLIX, 1921; Weizsa-с k e r, Zur Pathologie des Raumsinnes, Deutsche med. Wochenschr., B. L, p. 1784, 1924.             H. Бернштейн.

• ПРОСТРАЦИЯ (от лат. prosterno — распростираю), термин, определяющий состояние организма в момент наивысшего ослабления общего нервно-мышечного тонуса; удачно выбранный термин, как нельзя лучше характеризующий внешний вид б-ного в этом состоянии— распростертое ...
• ПРОСТУДА, охлаждение организма или его отдельных частей, как причина разнообразных заболеваний. Для объяснения связи между простудой иТлоследующим заболеванием выдвигаются различные предположения. В представлении прежних врачей П. йграла;огромную самодовлеющую роль в ...
• ПРОТАГОН представляет собой очень сложную, трудно разделимую смесь различных це-реброзидов и насыщенных фосфатидов мозга.. В его состав входят С, Н, О, N, S и Р. Он обладает сильной редуцирующей способностью, зависящей ...
• ПРОТАЛЬБУМОЗЫ (a,/S) входят во фракцию так наз. первичных альбумоз (см.). Легко растворимы в воде, не коагулируют, высалива- * J О ются сульфатами аммония (при полунасыщении), сульфатом цинка при ...
• ПРОТАРГОЛ (Protargol, Argentum proteini-cum), коллоидный препарат серебра, в к-ром защитным коллоидом являются продукты расщепления белка. Светлобурый порошок, без запаха, коллоидно растворимый в воде, в разбавленном (50%) водой глицерине; нерастворим в органических ...