СХИЗОФРЕНИЯ

СХИЗОФРЕНИЯ (отгреч. schizo—расщепляю и phren—душа, ум), псих, заболевание из группы т. н. органических и деструктивных процессов, характеризующееся гл. обр. расщеплением псих, деятельности человека. Проблема С. как определенного психоза принадлежит к числу труднейших в психиатрии. За последние десятилетия различные относящиеся к ней вопросы были постоянным предметом научных исследований, докладов на заседаниях обществ, были даже программными на специальных съездах, и в то же время приходится сказать, что каждая новая работа по С. больше ставит задач, чем их разрешает. Лучше всего характеризует положение дела в этом отношении тот факт, что авторы большой монографии о С, являющейся 9-м томом большого руководства по психиатрии, издаваемого под редакцией известного немецкого психиатра проф. Бумке, по вопросу о сущности С. прямо заявляют: «мы ничего не знаем». Такая неясность относительно С. несомненно объясняется своеобразием этого заболевания, его сложностью и полиморфностью картины и другими особенностями, благодаря к-рым трудно решить даже такой вопрос, к какой группе ее относить в общей системе психозов. Можно сказать, что она находится на стыке различных классификационных групп. Всеми признается роль значительного наследственного отягощения^ряд особенностей психики лиц, заболевающих впоследствии С, дает право думать в данном случае об эндогенном заболевании и ставить вопрос о возможности особой схизофренической конституции. С представлением об эндогенном заболевании не гармонирует однако то несомненное обстоятельство, что в ряде случаев болезнь заканчивается явным слабоумием. Это сближает С. с органическими заболеваниями, и ряд авторов прямо относит ее в группу процессов с деструктивными изменениями в нервной системе, приравнивая ее напр. к прогрессивному параличу помешанных. Но такое понимание безусловно нужно считать слишком упрощенным и только в известной степени приближающим к решению вопроса. Чем объяснить с этой точки зрения, что слабоумие совершенно не является правилом? Еще больше приходится считаться в данном случае с тем, что о слабоумии при С. приходится говорить в особом смысле. Хотя при этом наблюдается б. или м. заметное общее енгокенио интелекта, но оно только в условном смысле дает право называть б-ного слабоумным. Во всяком случае это «слабоумие» резко отличается от того, что приходится видеть при органических психозах в обычном смысле. Более характерным для С. оказывается не снижение интелекта как таковое, а изменение личности в целом, учитывая, что в понятие последней входят также эмоциональные и волевые компоненты. Можно говорить при С. о стойком понижении уровня личности, понимая под последним вместе с Штерцем степень послойного строения ее с различной высоты слоями психической жизни. Далее оказалось, что в нек-рых случаях вполне типичная картина С, правда без выраженного слабоумия, развиваясь непосредственно за внешней причиной, после прекращения дей- ствия последней сравнительно быстро исчезает, причем б-ной возвращается к прежнему псих. состоянию. Такие случаи в особенности трудно объяснить с точки зрения эпдогении, равно» как и анатомического процесса. При большом разнообразии проявлений болезненных симптомов у отдельных б-ных доминирует в картине то одно то другое явление. Естественно, что различные авторы при попытках обобщения клин, многообразия с точки зрения какой-либо единой идеи ставят акцент на тех группах явлений, к-рые должны считаться стержневыми с точки зрения их общих взглядов. Конечно в этом сказывалась и эволюция в научных взглядах в зависимости от эпохи, с выдвижением на первый план то одних то других ведущих моментов в общей структуре психоза и его патогенезе. Первый этап в развитии учения о той болезни, к-рая теперь известна под именем С, нужно видеть в demence Mo-реля и в учении французской школы о вырождении, но родоначальником его нужно считать собственно Кальбаума с его работами о катато-нии как психозе напряжения. По его взглядам это—заболевание, проделывающее определенный цикл развития со сменой фаз возбуждения с кататоиическими явлениями, состояния оцепенения, напряжения и слабоумия. Как известно, в истории развития научной психиатрии в первые периоды особенно большую роль играли концепции Мореля и Маньяна. В их системах особенно большое место занимали психозы на почве вырождения и несомненно, что в пеструю по составу и очень большую по величине группу психозов вырождения очень нередко относились случаи, к-рые теперь были бы названы схизофренией. Крепелин, который выступил с своим учением о рассматриваемом психозе в 90-х годах 19 в., самое существенное видел не в наследственности и вырождении, а в течении с исходом в слабоумие. Сравнительно с французским учением о вырождении это было значительным шагом вперед, т. к. из сборных групп разнообразных по существу картин выделялись случаи по признаку нек-рого единства: как бы ни были различны проявления болезни в начале, кончается она одним — слабоумием. В соответствии с этим Крепелин относил рассматриваемое заболевание вообще it процессам, откуда идет и предложенное им название для всей б-ни—раннее или преждевременное слабоумие. Такой анат. подход к существу б-ни со стороны психиатра, к-рый сам не работал в области пат. анатомии, объясняется в" значительной мере успехами последней в то время, делающими психологически понятным увлечение тем, что можно ожидать вообще для понимания сущности психозов от секционного ножа и микроскопа. Ближайший сотрудник Крепелина, тоже известный психиатр и анатом Альцгеймер, именно в период расцвета крепелиновского учения высказывался в том смысле,что не за горами то время, когда решительно для всех психозов мы будем знать соответствующие изменения в мозгу и т. о. сумеем объяснить существо б-ни. Нужно однако сказать, что за 30 приблизительно лет, прошедших с того времени, когда было сделано это горделивое заявление, психиатры не только не узнали пат. анатомии очень многих психозов, в том числе и С, но в соотв*тствии с переменой своих основных точек зрения даже не ищут в пат. анатомии нервной системы ответа на все свои вопросы о сущности и происхо- ждении б-ни. Для объяснения происхождения С. оказалось необходимым принять во внимание, помимо мозговых изменений, очень большое количество других данных—результатов исследования внутренних органов, обмена веществ, внутренней секреции. При этом все больше выясняется, что пат. отклонения в психич. сфере, в частности при С, не являются только механической реакцией психики на раздражения, идущие извне и из самого организма, а бывают опосредованы живой и активной личностью, в результате работы которой при одной и той же сумме раздражений конечные результаты—психич. реакция вообще, психоз—могут представлять в зависимости от общих установок личности далеко не одинаковую картину. В общей картине психоза роль структурных изменений в мозгу или других органах т. о. не , всегда можно учесть точным образом. Как при развитии организма и нервной системы функция идет впереди структуры, иными словами та или другая функция организма может наметиться раньше, чем будет достигнута диферен-циация соответствующих отделов нервной системы с образованием особого центра, так и при пат. отклонениях могут наблюдаться расстройства, даже в самой малой мере не имеющие адекватных структурных изменений. Естественно, что Крепелин, выделяя свое раннее слабоумие (dementia praecox) на основании одного только своего основного принципа—исхода в слабоумие, иными словами с точки зрения процесса в мозгу,—не мог обосновать даже своего первоначального разделения б-ни на 4 группы: гебефреническую, кататоническую, простую— чисто слабоумную—и параноидную формы. В основу этого разделения легли данные псих, наблюдения, к-рое впоследствии самого Крепе-лина привело к необходимости выделения гораздо большего количества отдельных форм раннего слабоумия. Во всяком случае сравнительно скоро выяснилось, что на основании таких признаков, как слабоумие, невозможно не только разграничение отдельных форм раннего слабоумия, но и отграничение его от других заболеваний. Ценность исхода в слабоумие как краеугольного камня для построения всей концепции о б-ни была поколеблена и тем, что по статистике самого Крепелина около 7% всех случаев его раннего слабоумия заканчиваются выздоровлением. Это несомненно находится в противоречии с представлением о слабоумии как стойком, необратимом деградировании психики, обусловленном разрушительными изменениями в мозгу. Естественно поэтому поднялись возражения и против самого термина «раннее слабоумие», т. к. в значительной части случаев оно не может быть названо слабоумием в собственном смысле. К тому же мало целесообразным оказался и термин «раннее» или «юношеское» и «преждевременное», т. к. выяснилось, что болезнь может развиться значительно позже возраста полового созревания или вообще молодого возраста, для которого только и было бы оправдано такое добавление. Невозможность при современном состоянии знаний получить основные критерии для построения учения о сущности С. путем клин. наблюдения, изучения признаков б-ни, равно как и путем анат. исследования, даже дополняемого изучением обмена, привела к необходимости глубже изучить структуру психоза, проникнуть в психологию б-ного С, чтобы таким путем найти линию разграничения с дру- гими заболеваниями. Попытка такой психологической концепции С. дана была Блейлером, к-рый предложил самое название С, ставшее общеупотребительным. Новым термином он хотел отметить, что самое существенное для этой б-ни—своеобразное изменение всей псих. жизни с характером нарушения единства псих. функционирования, разобщения отдельных его сторон, то, что Штранский не совсем точно называл интрапсихической атаксией. В наиболее яркой форме это сказывается в том, что нет свойственной нормальному состоянию адекватности эмоциональных переживаний содержанию интелекта. Сознание б-ного может быть заполнено обманами чувств и бредовыми идеями преследования; в своем болезненном воображении он может быть объектом разного рода мучительных воздействий и оставаться с внешней стороны совершенно бесстрастным; равным образом и поведение не носит на себе печати целевых представлений, а следует каким-то внутренним, часто непонятным самому больному импульсам. Это расщепление распространяется на все псих, функционирование, на процессы восприятия и усвоения окружающего, на все мышление и в особенности сказывается в расстройствах синтетической деятельности. Тенденция к расщеплению сказывается и в отношении к окружающему, к другим людям, приводя к отгороженности, замкнутости в себе и в своих переживаниях, к т. н. аутизму. При этом слабоумие в собственном смысле при С. совсем не играет, как было у Крепелина, роли решающего признака, т. к. характерным для С. считается не ослабление интелекта, не количественное его понижение, а качественные изменения, сдвиги во всей псих, личности. При таком психологическом понимании сущности С. естественно, что сравнительно с кре-пелиновским ранним слабоумием произошло значительное расширение рамок б-ни. Несомненно, что новая концепция свидетельствует о большем понимании психологии б-ни и является шагом вперед, но она принесла с собой ряд новых трудностей. Расширение рамок б-ни привело к включению в нее значительного количества легких форм, нередко таких, по отношению к к-рым спорным является даже вопрос о наличии душевного расстройства. Это сделало затруднительным отграничение С. не только от других душевных заболеваний, но и от пат. характеров, в особенности от т. н. схизоидных личностей, понятие о к-рых возникло приблизительно вместе с понятием самой С. Так как снижение.интелекта в собственном смысле в новой концепции отпадает, то во многих случаях стало затруднительным отграничение от некоторых случаев б. или м. кратковременных психозов, вызванных какими-либо внешними моментами. Трудность возникает гл. обр. потому, что и С. может быть вызвана каким-либо внешним моментом и как-раз нередко в этих случаях дает картину выздоровления. При таких условиях трудно бывает решить вопрос, идет ли речь о настоящей С, хотя бы и спровоцированной инфекциями, или о симптоматическом психозе, представляющем только внешнее сходство с рассматриваемым психозом. Сложность положения увеличивается еще и потому, что иногда внешние моменты, обычно при длительном действии, напр. псих, травматизация, tbc, различные инфекции, могут, не давая психоза, привести к значительным изменениям псих. личности, едва ли отличимым от того, что пред- ставляет схизоид, если не обратить внимания, что последний представляет своеобразную псих. индивидуальность, черты к-рой можно отметить еще в детстве. Работа психиатрической мысли последнего времени в области изучения С. концентрируется гл. обр. вокруг вопросов отграничения от симптоматических психозов, от психопатий, и в частности от схизоидных психопатов. Большое внимание уделяется также дальнейшему углублению в психологию б-ных этого рода, т. к. первоначальная характеристика Блейлера оказалась слишком грубой и могущей считаться только первым этапом в ознакомлении с психологией С. За последние годы очень много внимания было обращено именно на выяснение сущности схизофреиической психологии, вопрос о к-рой был программным на недавнем съезде немецких психиатров. Им же занималась и конференция психиатров в Москве в 1932 г. Нельзя сказать, что психиатры разрешили теперь поставленную задачу, но все же они приблизились к пониманию ее существа. Карл Шней-дер существенное видит в расстройствах мышления, из которых выводит не только бредовые идеи, но и галлюцинации. Груле, соглашаясь с Берингером, самое существенное видит в «недостаточности интенциональной дуги в мышлении». Схизофренику, по мнению Груле, нехватает спонтанности, инициативы. Наибольшего внимания заслуживает взгляд Берце, по к-рому основным расстройством (Grundstorung), к-рое само по себе не дано в непосредственном наблюдении, но вскрывается как лежащее в основе всех симптомов, нужно считать «гипо-' тонию сознания». Она лежит в основе активного схизофренического процесса, обусловливая снижение личности, понижение псих, активности. По мнению Минковского, равно как и Кронфельда, С.—не болезненный процесс, ведущий к расстройству важнейших функций и перестройке всей личности, но особая форма психической жизни, особое миропонимание. С этим взглядом едва ли можно согласиться. Но Минковскому, основным расстройством является потеря жизненного контакта с действительностью. Для большинства исследователей психологическая концепция Блейлера представляется вместе с тем слишком широкой. Одной из очередных задач психиатрии в связи с этим является отделение в общей массе С. случаев, по отношению к которым можно говорить о процессе, приводящем к слабоумию, от случаев, кончающихся выздоровлением.Конечной целью исследования является отыскивание таких моментов, к-рые могли бы быть поставлены в связь с сущностью б-ни, к-рая пока остается неизвестной. Гиляровский держится того мнения, что вопрос о сущности С. пока еще не решен, но все же можно сказать, что С. есть процесс, хотя и не всегда дающий снижение интелекта уже в первые периоды б-ни. В этом отношении заслуживает внимания мысль Груле, что современное состояние изучения С. напоминает положение, к-рое представлял в этом отношении прогрессивный паралич помешанных перед открытием реакции Вассермана. До этого паралич, хотя и ясно было, что при нем речь идет о процессе, приводящем к слабоумию, трудно было выделить из группы заболеваний, похожих на него, составлявших все вместе одну не-диференцированную группу (les paralysies generates—французов). Нужно надеяться, близ- ко то время, когда будут найдены критерии и для выделения собственно С. из большого количества схизофреноподобных картин, представляющих с ней только внешнее, хотя иногда и далеко идущее сходство.—Как видно из сказанного, при современном положении психиатрии трудно дать такое определение С, к-рое указывало бы именно основные признаки б-ни, ■ схватывало бы ее сущность в кратком обозначении. С известной степенью приближения к истинному положению дела можно сказать, что С.—эндогенное, основывающееся на наследственном предрасположении заболевание, развивающееся обычно изнутри, без внешних.толчков, характеризующееся общим изменением всей псих, личности с характером снижения тонуса, с утратой единства, с внешней стороны проявляющееся в замкнутости, отгороженности от внешнего мира, с тенденцией снижения интелекта. Общая психопатология. Характеристика б-ни, вообще говоря, не может быть простым перечислением ее признаков. Последние должны быть даны с точки зрения некоторого единства. Между ними имеется внутреннее сцепление, определяемое существом болезни. Поскольку последнее при С. еще не известно, здесь приходится эвристически рассматривать в качестве основных те расстройства, которые больше всего характеризуют психологию этой болезни. Очень многое в ней может быть понято все же с точки зрения блейле-ровского расщепления и своеобразного восприятия окружающего. Утратавнутреннегоединства вследствие расщепления психики и распадения ее на ряд не связанных между собой фрагментов нарушает равновесие «я» и окружающего в смысле понижения ценности «я», к-рое не может противостоять окружающему в той мере, как это было раньше. К тому же в силу своеобразного изменения психологии окружающее переживается схизофреником всегда как имеющее какое-то особое отношение к нему. Это и приводит к картине замкнутости в себе, аутизму с ясной тенденцией поставить определенную преграду между собой и окружающим. Отсутствие единства вследствие той же расщепленности ведет к тому, что нет необходимого синтеза в оценке переживаемых б-ным явлений. В каждом объекте, подлежащем нашему усвоению, много различных сторон, каждая из которых сама по себе определяет положительное или отрицательное отношение субъекта. В норме однако всегда находится равнодействующая, которая представляет реакцию психики в целом. У схизофреника не происходит должного синтеза, и вместо единого отношения к явлению он дает ряд попеременных и противоречивых реакций, причем в каждый данный момент перевес берет одна какая-нибудь реакция, тотчас сменяемая другой. Б-ной при этом как бы постоянно колеблется от одного полюса к другому. Каждое явление имеет для него двоякое значение—амбивалентно. Ему трудно принять какое-нибудь решение, т. к", он не может выйти из замкнутого круга противоречивых стремлений, каждое из к-рых для него имеет одинаковую притягательность (амбитендентность). Это отражается и на поведении, к-рое в резко выраженных случаях состоит из попеременных движений в ту и другую сторону: б-ной то протягивает руку врачу то берет ее назад и так много раз. Такое поведение может иногда произвести впечатление полной нелепости и сла- боумия, однако же последнего в собственном смысле здесь нет. Возможность правильного понимания явлений и адекватного поведения не исключается, но она не выявляется в силу каких-то внутренних причин, что иногда можно трактовать как явление торможения, близкое к тем, которые носят это название у физиологов. Недаром И. П. Павлов сближает подобные клин, явления с торможением. Несомненно однако, что в главной своей основе явления при С. много сложнее. Нужно считать, что ближе к истине немецкий психиатр Борце, по которому самое существенное при С.—общее снижение псих, активности, благодаря чему не выявляются имеющиеся налицо возможности, причем поражаются более высоко стоящие псих, силы, иными словами, высшие психич. способности. Именно благодаря понижению псих, активности, касающемуся более высоких процессов, получают преобладание явления, к-рые характеризуют подавленную в обычном состоянии жизнь низших стремлений и инстинктивных влечений. Однако положение-дела нельзя представлять себе так упрощенно, что речь идет о расторжении импульсов, идущих из подкорковой зоны, вследствие расторможения коры, с деятельностью которой принято связывать высшие псих, процессы. Несомненно имеют место более глубокие изменения всей псих, личности, изменение самого сознания и понимания окружающего. Собственное «я» представляется схи-зофренику связанным с окружающим какими-то особенными отношениями. В этом наблюдается нек-рая аналогия с мышлением первобытного человека, как ее описывает Леви Брюль. Эти особенности мышления схизофреников дают повод Шторху говорить об архаистических тенденциях их психики. Все окружающее воспринимается схизофреником как имеющее к нему определенное отношение, все воспринимается особым символическим образом с точки зрения каких-то таинственных связей с окружающим, каких-то магических влияний, объектом к-рых является он и его тело. Мышление схизофре-ника т. о. не адекватно мышлению нормального человека, почему часто его называют паралогическим, идущим как бы по своим законам, отличным от всех закономерностей, к-рые можно видеть в мышлении здорового человека. Говорят также об отвлеченности, абстрактности мышления схизофреника, стоящей в связи с его отрешенностью от внешнего, реального мира и внутренней устремленностью, интравер-тированностыо по терминологии Юнга. — Качественные особенности, заставляющие говорить о большом своеобразии мышления схизофреника и его несоизмеримости с нормальной психикой, характеризуют и отдельные его стороны. Очень большая слабость активного внимания, как нужно думать, стоит в связи с отрешенностью от внешнего мира, с аутизмом больного. С точки зрения лежащего в основе б-ни расщепления можно понять, что течение представлений совершенно не носит на себе влияния определенных целевых установок. Оно в значительной мере хаотично, часто совершенно бессвязно, непонятно, чему способствует большое количество совершенно неожиданных («прыгающих») ассоциаций. Характерным нужно считать также внезапные остановки в течении представлений, точно они натыкаются неожиданно на какие-то препятствия, которые через б. или м. короткое время также исчезают. Эта особенность заметна и в речи, к-рая вне- запно, па несколько секунд, реже дольше, останавливается, точно происходит какая-то закупорка (Sperrung). Для понимания психологии С. большое значение имеет также ознакомление с теми расстройствами, к-рые имеются в области восприятия и усвоения окружающего, включая сюда и все, что происходит в самом организме. Вследствие своеобразного расстройства обмена веществ, с образованием ядовитых продуктов, отравляющих нервную систему (см. ниже), сознание больного перегружено различными неприятными ощущениями, болями в голове и различных других местах, чувством давления, перебирания, прохождения электрического тока и т. п. Эти ощущения, действуя понижающим образом на самочувствие, в значительной степени определяют собой отношение к окружающему, его понимание, как чего-то враждебного, полного опасностей для б-ного. Еще больше в этом отношении приходится считаться с влиянием иллюзий и галлюцинаций, наклонность к к-рым считается очень существенным элементом б-ни. Неприятные ощущения в теле очень часто воспринимаются иллюзорно, истолковываются как присутствие чего-то лишнего, движение чего-то постороннего. Отсюда не редкое возникновение идей одержимости. В прежние времена бред одержимости встречался несравненно чаще, и старая психиатрия сохранила много особых названий для обозначения определенных видов зооантропии (бреда превращения в то или другое животное), напр. ликантропия—в волка, кинантропия—в собаку, гипаптропия—в лошадь, галеантропйя— в петуха и т. п. Что касается галлюцинаций, являющихся особенно красочными проявлениями болезни, то на первом плане нужно поставить обманы со стороны слуха. Больной слышит, как называют его по имени, говорят про пего, обычно различные неприятные вещи, бранят его,называют сифилитиком, онанистом, грозят ему и т. п.; иногда слышатся выстрелы, крики, пение. Голоса очень часто носят характер полнейшей реальности, но иногда они кажутся какими-то беззвучными, идущими неизвестно откуда; иногда голоса слышатся в самой голове б-ного, б-ные говорят при этом о внутренних голосах, о «мнениях» (псевдогаллюцинации, по Кандинскому). Нередко голоса повторяют мысли самого б-ного: стоит ему о чем-нибудь подумать, и он тотчас же слышит, что кто-то повторяет громко его мысль, у него получается впечатление, точно его мысли становятся громкими, слышимыми для других, отсюда и немецкое название этого феномена— Gedankenlautwerden. Характерны также для схизофреника обонятельные галлюцинации. Б-ной ощущает различные неприятные запахи—запах гнили, ядовитых газов; ему кажется, что от него самого исходит запах мертвечины. Такие же галлюцинации бывают в области вкуса, возможны и зрительные галлюцинации, но они особой роли не играют. Принимая во внимание все сказанное относительно установок схизофреника по отношению к окружающему и особенности его восприятия, нельзя удивляться тому, что при С. чрезвычайно часто бывают бредовые идеи преследования. Сознание б-пого перегружено различными неприятными ощущениями и галлюцинациями, и при его тенденции все воспринимать, как имеющее отношение к нему, естественно появление у него мысли, что все, до- ставляющее ему такие мучительные переживания, является не результатом б-пи, а стоит в связи с враждебными воздействиями со стороны, с отравлением, с гипнотическим влиянием на б-ного, с действием электрического тока или особых машин, к-рые используются какими-то лицами для вредительских целей по отношению к б-ному. Попятно в виду сказанного, что наиболее типичным для схизофрени-ка нужно считать бред физ. воздействия. Содержание и бблыная или меньшая разработанность бреда очень варьируют в зависимости от переяшваемой эпохи, образования больного и богатства псих, функционирования, но постоянным остается, что в основе его лежит мысль о каких-то враждебных воздействиях со стороны. Реясе при С. наблюдаются бредовые идеи величия: на б-ном лежит какая-то высшая миссия; он призван произвести большой переворот, он носитель высшей правды, к-рая светлее солнца. Ознакомление с содержанием бредовых мыслей, равно как и галлюцинаций, у схизофреника очень не легко именно в силу свойственных ему замкнутости и недоверчивости. Б-ные очень неохотно говорят о своих переживаниях, нередко прямо скрывают свои бредовые установки (диссимулируют), так что о наличии у них галлюцинаций или бреда мож-но судить только по их действиям, отношению к окружающему, вообще поведению. Результатом упорно скрываемого бреда могут быть неожиданные взрывы враждебности, нападения или дазке убийства кого-либо из окружающих. О наличии обманов чувств судят и по т. н. объективным признакам галлюцинаций (зажимание носа при обонятельных галлюцинациях, зажимание ушей при обманах слуха, пристальный взгляд в одну точку и т. п.). Понимание психологии схизофреника невозможно без доляшой оценки состояния его эмоциональной сферы. Кардинальным и здесь являются не расстройства количественного характера, не понижение и не эмоциональное притупление, свойственное исходным стадиям, а особенные сдвиги с нарушением равновесия. В этой области у схизофреника происходят постоянные колебания от одного полюса к другому, от состояния возбуждения и необычайной чувствительности до полной холодности. Периодами бывают такие обострения чувствительности, что малейшее соприкосновение с действительностью кажется невыносимым («обнаженные нервы»), временами же приходится констатировать полную нечувствительность, неспособность к каким-либо переживаниям горя, радости, гнева и т. п. Эти свойства схизоф>ре-нической психологии и обозначаются, по предложению Кречмера, как психэстетическая пропорция. Колебания аффективной сферы между обоими полюсами могут иметь место на протяжении очень короткого времени и в различных стадиях б-ни, но если иметь в виду все течение б-ни от начала до конца, нуяшо сказать, что эти колебания происходят не на одном и том же эмоциональном фоне. Схематически можно сказать, что в начале б-ни та относительно постоянная средняя, от к-рой происходят колебания в ту и другую сторону, лежит ближе к гиперэстетическому полюсу, с дальнейшим же течением она постоянно передвигается в про-тивополоясную сторону. Вместе с этим происходит все большее притупление аффективной сферы вообще, доходящее в исходных стадиях б-пи до полной эмоциональной тупости. В пер- вые периоды б-ни возможны проявления очень большой тоскливости с мыслями о самоубийстве, к-рыо нередко приводят к серьезным попыткам лишить себя жизни. Но даже при наличии способности к глубоким чувствованиям в них приходится констатировать одну характерную особенность: подобно мышлению эмоции схизофреника как-то малопонятны и малодоступны для чувствования другому человеку. При малой доступности схизофреника, затрудняющей проникновение в его внутренний мир, для ознакомления с его психологией приобретает особенно большое значение наблюдение над его поведением. Являясь отражением его интелектуальных переживаний и эмоциональных импульсов, оно характеризуется теми же чертами непонятности, странности и отсутствием какого бы то ни было единства и последовательности. Отгороженность от внешнего мира с тенденцией занять по отношению к нему оборонительную позицию является причиной отрицательных установок к другим, т. н. негативизма. К нему до известной степени можно отнести стремление не пустить другого в свой внутренний мир, но обычно с этим именем связывается активное сопротивление всяким воздействиям со стороны: б-ной не отвечает на вопросы, хотя понимает их, отдергивает назад свою руку, когда собеседник протягивает ему свою для приветствия, усиленно зажимает глаза при попытках исследовать реакции зрачхов, зажимает рот и стискивает зубы в ответ на просьбу показать язык. Характерно, что в этих действиях нельзя усмотреть проявления каких-либо мотивированных решений или влияния эмоций. Это в особенности видно из тех случаев, когда больной, как испорченная заводная игрушка, механически проделывает как-раз противоположное тому, что требуется: ему протягивают руку—он отнимает свою и так много раз, или б-ного всячески приглашают войти в кабинет, он упорно сопротивляется, наконец он вошел и его просят выйти—он опять упорно отказывается. В виду того, что сопротивление здесь оказывается на совершенно противоположные просьбы, исключается возможность толкования сопротивления больного как результата каких-то невысказываемых соображений или просто страха, и приходится рассматривать его как чисто стихийное, судорожное стремление к противодействию как таковое. И здесь, как в других областях, может иметь место полная противоположность этому судорожному сопротивлению всяким воздействиям, именно пассивная подчиняемость (Befehlsauto-matie), при к-рой б-ной тотчас и без всякого сопротивления выполняет все, что от него требуется, опять-таки не считаясь с тем, каковы они, и выполняет с полной готовностью прямо противоположные требования. Такая пассивная подчиняемость правда наблюдается преимущественно в случаях с выраженным ослаблением интелекта, но она может встретиться и в начальных периодах, когда приходится говорить о выключении высших псих, механизмов, превращающем б-ного в автомата. Те или другие особенности болезненных расстройств яснее всего выступают, когда последние выражены ad maximum. Очень много ценного поэтому можно получить, наблюдая возбужденного схизофреника. Здесь прежде всего обращает на себя внимание насильственность, механичность движений. Получается впечатление, что возбуждение не является выражением оощего псих, состояния, не свидетельствует о стоящих за ним каких-либо аффективных переживаниях. Оно не носит даже характера выполнения каких-либо целесообразных действий.. Самое простое из последних предполагает сложный комплекс отдельных движений, каждое из которых выполняется в определенном порядке, с определенной степенью интенсивности и быстроты. Здесь же гл. обр. приходится наблюдать отдельные движения, сами по себе не имеющие какого-либо смысла, напр. размахивание руками, прыгание на одном месте, вращение всем туловищем вокруг продольной оси, щелкание языком, различные гримасы, из к-рых особенно часто можно видеть выпячивание губ вперед в виде хоботка (Schnauzkrampf). Как правило двигательное возбуждение бывает односторонне и однообразно. Нередко возбуждение ограничивается пределами постели: б-ной ни на минуту не остается в покое, но в то же время постели не оставляет. Часто при этом большое число раз повторяется одно и то же движение (стереотипия). В отличие от возбуждения маниакального больного здесь можно говорить не о стремлении к действиям (Bcschaf-tigungsdrang), а просто о стихийном, судорожном стремлении к движениям (Bewegungs-drang). Понятно также, что бывают случаи, когда возбуждение ограничивается только речевой областью. Б-ные, лежа в постели, непрерывно говорят, причем их речевая продукция носит на себе ясную печать схизофренического мышления ив общем оказывается совершенно особого свойства. Самый существенный ее признак— песвязность, непонятность. Иногда она вся на большом протяжении времени состоит из каких-то обрывков фраз и не имеющих между собой никакой связи отдельных слов. Получается впечатление какой-то окрошки из слов, откуда немецкий термин Wortsalat. В нек-рых случаях бессвязная, носящая все признаки схизофренического расщепления речь выделяется на первый план благодаря тому, что другие области затрагиваются не так сильно и сохраняется известная правильность поведения. Такую картину «схизофазии» приходится наблюдать главным обр. в далеко зашедших случаях б-ни. Представляя не просто отдельные слова, а именно речь и притом построенную вполне правильно грамматически, она но имеет никакого смысла. В лучшем случае можно найти намеки на какие-то обрывки мыслей, высказываемых бредовых идей, часто же приходится говорить о полной речевой бессвязности, являющейся отражением бессвязности мысли. Понимание речи схизофреника затрудняется также и тем, что он нередко самые обыкновенные слова употребляет в совершенно особом смысле, не останавливаясь иногда перед изобретением совершенно новых, своих слов. Эта особенность свойственна вообще не только схизофреникам, но у них она представляет довольно типичное явление. Здесь она повидимому стоит в связи с образованием каких-то совершенно новых понятий, для к-рых является потребность образовывать и особые слова. Сказанным однако не исчерпывается все, что характеризует речь схизофреника. К ее существенным особенностям нужно отнести также то, что она идет как-то помимо всего, происходящего вокруг б-ного, в частности мало зависит от разговоров, ведущихся около б-ного, и даже от вопросов, обращенных непосредственно к б-пому. Схизофре-ник с речевым возбуждением, отвечая на зада- ваемые ему вопросы, продолжает давать свою бессвязную продукцию, при этом он часто подхватывает вопрос или отдельные слова из него, повторяет их, но они не являются раздражителями для последующего хода мысли и остаются как бы вне ее, б-ной не останавливает на них своего внимания и проходит мимо них (Vortoei-reden—мимоговорение). В некоторых случаях, обычно не сопровождаемых значительным речевым возбуждением, больной с механической правильностью повторяет то, что ему говорят или что он слышит вокруг; нередко при этом повторяется только последнее слово фразы (эхолалия). Б. или м. значительное возбуждение характеризует далеко не все случаи С., а только некоторые и притом только отдельные периоды б-ни. Возбуждение* очень выраженное в начале б-ни, в дальнейшем может смениться общим заторможением, ступором или перейти в состояние вялости и инертности, В первом случае наблюдается общая неподвижность как бы вследствие застывания, окаменения мускулатуры. Больной подолгу не меняет раз принятого положения (застывание позы). Иногда в случаях с т. н. восковой гибкостью мускулатуры телу б-ного можно придавать самые различные, самые неудобные положения и он сохраняет их неопределенно долгое время. Часто состояния возбуждения сменяются заторможением и наоборот. В этих сменах нельзя подметить какой-либо правильности в смысле б. или м. одинаковой длительности возбуждения, угнетения или состояния вялости и покойного безразличия. На фоне совсем покойного состояния могут неожиданно возникнуть вспышки очень большого возбуждения, иногда отдельные импульсивные поступки, вскакивание с постели, выкрикивание, нападение на кого-нибудь из окружающих. Так же импульсивны могут быть покушения на самоубийства, которые вообще нередки у схизофроников. Те механизмы, к-рые приводят к таким попыткам, не всегда одинаковы. Особенно часто попытки на самоубийство у схизофреников бывают в начале б-ни в состоянии пониженного самочувствия, когда не утрачена еще способность наблюдения над самим собой с критической оценкой и когда б-ной весь поглощен переживаниями глубоких изменений, вызываемых б-ныо. Иногда такие попытки связаны с бредовыми идеями преследования и являются до известной степени средством уйти от гнетущего состояния тоски и страха перед грозящей гибелью. Бывают случаи, когда попытки на самоубийство приходится рассматривать как результат подражания. С другой стороны, бредовые идеи преследования, вызывая в б-ном мысль о необходимости защиты, могут привести к нападениям на своих воображаемых врагов, к убийствам. Жертвами их нередко являются люди, не имевшие к больному никакого отношения. Обычно это бывают лица, занимающие б. или м. видное положение, убийство которых естественно привлекает общее внимание, и это в свою очередь может дать б-ному возможность заявить всем и в частности судебным органам о тех преследованиях, к-рым б-ной подвергается, о тех преследованиях, жертвой к-рых он стал. Для поведения схизофреников, по крайней мере в нек-рых случаях, типичными являются также навязчивые и насильственные действия. Помимо склонности к самоубийству, к-рая может иметь и навязчивый характер, сюда нужно отнести стремление наносить себе повреждения, царапать себя, расковыривать кожу до образования язв, выщипывать у себя волосы (три-хотилломания). Иногда в основе такого влечения к самоистязанию лежат какие-то сексуальные переживания, т. к. оно направляется на половые органы, изредка встречаются такие факты, как вырывание половых органов, самооскопление. Возможны также такие явления, как выдавливание у себя глазного яблока, откусывание кончика языка. Насильственность иногда проявляется в наклонности произносить циничные или какие-либо неприличные слова, иногда и фразы, имеющие для больного какое-то символическое и защитное значение. Так же нужно смотреть иногда на выполнение б-ным какого-либо особенного действия, движения рукой или всем туловищем, причем б-ной ясно стремится таким путем освободиться от каких-то враждебных влияний. Состояние сознания' при С. Как мы видели, невозможность войти в контакт с б-пым, сказывающаяся иногда очень резко, отсутствие реакции на словесное раздражение, зависят от особенных установок на окружающее и не указывают на расстройство сознания. Последнее грубым образом с формальной стороны не расстроено в том смысле, по крайней мере, как это бывает при аментивных, эпилептических психозах и нек-рых других заболеваниях, и как правило схизофреник удовлетворите тъно ориентируется во времени и окружающей обстановке. В то же время однако при ближайшем рассмотрении приходится констатировать весьма существенные расстройства сознания и притом очень своеобразные, может быть даже наиболее всего характеризующие психику схизофреника. Сущность их можно ионять, исходя из схизофрен веского понижения активности и расщепления, к-рые распространяются также на сознание «я». Последнее вообще имеет очень сложную структуру. Вполне развитое сознание характеризуется отчетливым диференцировэнием «я» и окружающего. Первое представляется как некая активность, к-рой противостоит окружающее, подлежащее как бы завоеванию, овладению. «Я» схизофреника лишено этой активности, единства и, что очень существенно, характеризуется совершенно иным отношением к окружающему. И у здорового человека бывают состояния, в к-рых высшие формы сознания уступают таким, к-рые характеризуют более примитивные формы психического функционирования, когда грани между «я» и не-«я» теряют свою четкость. Такие гипоноические состояния бывают во время дремоты, сна, но в особенности резко могут быть выражены в болезненных состояниях и прежде всего при схизофре-нии. У схизофреника наблюдается не только понижение психической активности, но и особое состояние, к-рое можно охарактеризовать как снижение сознания. Берце говорит о гипотонии сознания. Самое «я» самому б-ному кажется измененным. В этом изменении личности, деперсонализации особенно большую роль играет утрата активности и единства «я». В связи с этим получают большую самостоятельность отдельные комплексы переживаний, которые раньше входили как часть в стройное целое. Отдельные переживания или целые группы их самому б-пому кажутся чуждыми, посторонними, отсюда нередко у него возникает представление, что это мысли не его, а «сделаны» ему, внушены со стороны. Вследствие расстройства телесного «я» б-ному кажется, что весь он изменился, тело его стало другим, в нек-рых случаях б-ному кажется, что тело его все растет и заполняет всю комнату.Типофреническое состояние влияет и на характер восприятия окружающего. Здесь также нет цельности и единства и, что самое существенное, все воспринимается под углом зрения какого-то особого отношения к «я» б-ного. Для амбивалентной психики схизофреника, утратившего способность синтеза разнородных переживаний в одно целое, все имеет двоякий смысл. Знакомясь с каким-либо новым явлением, он в состоянии усвоить его фактическое содержание, но всему дает свою оценку. Поступая в б-ницу, он знает, что другие считают ее именно за лечебное учреждение, но для него она—место для испытания или мучения. Равным образом он думает, что окружающие его б-ные фиктивные, подставные лица, только выдаваемые за б-ных. Т. о. возникает не только двойная ориентировка—понимание окружающего с точки зрения других и со своей личной точки зрения, но и картина раздвоения личности и двойного мышления. С одной стороны, больной живет в окружающем реальном мире, как бы допуская, что он действительно тот, ва что выдают его другие, с другой стороны—в своем собственном мире грезоподобных переживаний (см. также Двойственность психическая). Учитывая вышеописанные особенности схи-зофренической психики, легко понять, что б-ной неохотно допускает других в этот свой особый мир, тем более, что другие, как он знает, оценивают все по-иному. Эта своеобразная двойная бухгалтерия иногда ведет к тому, что носит название уплотнения (Verdichtung): для б-ного напр. лечащий его врач действительно врач, но в то же время его умерший родственник. Если учесть сложность структуры сознания и всей личности, в к-рой в норме доминируют высшие формы сознания, подавляющие более низшие слои переживаний, то понятно преобладание последних при С. Понятна вышеупомянутая наклонность к магическим, мистическим переживаниям, нередко с впадением в своеобразную религиозность. Более грубые расстройства сознания с последующей утратой воспоминаний у схизофреников бывают только в виде исключения и притом в состояниях, в развитии которых играли роль какие-нибудь внешние моменты, напр. инфекции. Типично для схизофреников вообще, что по миновании состояния тяжелого ступора, когда б-ной ничем не реагировал на окружающее, или картины возбуждения с такой же недоступностью, при установлении возможности контакта б-ные могут дать отчет в своих переживаниях, равно как сообщить в общих чертах, что происходило в то время кругом. КлиникаС. Только-что изложенные данные относительно психологии С. и отдельных ее проявлений относятся к б-ни в целом. Они представляют сводку наблюдений над большим количеством случаев, в каждом из к-рых можно констатировать только небольшую часть описанной симптоматики и притом в своеобразном сочетании. Последнее нельзя рассматривать как механическую смесь симптомов, между ними несомненно имеется внутренняя связь, причем группируются они вокруг нек-рых элементов, являющихся ведущими. Всем случаям С. свойственны вышеописанные черты психологии, но в то же время каждый случаи представляет что-то свое именно потому, что основным, ведущим не всегда является одно и то же. Определяющими моментами для структуры С, как и всякого другого психоза, нужно считать наследственность, совокупность прирожденных свойств личности, входящих в понятие конституции, тот или другой склад организации и в частности соматические типы, изменения со стороны внутренних органов и внешние влияния. В каждом отдельном случае на первый план выдвигается один или два из этих моментов, чем главным образом и объясняется разнообразие клин, картины. Наследственное отягощение—нечто присущее вообще С, но иногда оно бывает выражено особенно резко и накладывает особый отпечаток на клинику. Эта группа случаев характеризуется тем, что б-нь начинается без каких бы то ни было внешних добавочных моментов. Толчком для развития С. нередко служат инфекционные заболевания (грип,воспаление легких, та или другая форма тифа), физическое истощение или псих, травма, но в этих случаях б-нь начинается без каких бы то ни было внешних причин, как бы изнутри. Психоз, как и при других формах этой б-ни, начинается общими неопределенными нервными явлениями. Б-ные обнаруживают раздражительность, неустойчивость настроения, жалуются на головные боли, повышенную утомляемость и т. п. Все эти явления очень напоминают известный комплекс нервных явлений, наблюдающихся у лиц с переутомлением нервной системы, по дело в том, что в данном случае налицо не бывает таких условий, к-рые делали бы понятным нервное истощение. Главное же заключается в том, что эти неопределенные нервные симптомы являются преддверием к все более ясно обозначающемуся снижению интелекта и всей псих, личности. Последнее сказывается в понижении работоспособности и интелектуаль-ной продуктивности. Вместе с тем все больше теряется псих, активность, исчезают интересы к чему бы то ни было и наступает обычно вялость и апатия. Как вообще при С, в какой бы форме она ни протекала, и здесь можно констатировать замкнутость и аутистические установки, но может совершенно не быть каких-либо явлений раздражения, галлюцинаций или возбуждения. Равным образом свойственная всем схизофреникам недоверчивость не переходит в бред преследования. Это т. н. простая форма С. При ней имеет место постепенное про-грессирование и нарастание явлений слабоумия. Эта форма свойственна преимущественно молодому возрасту. В периоде полового созревания нередко наблюдается гебефреническая форма, к-рая характеризуется особым веселым возбуждением, с дурашливостью, с бессмысленным нанизыванием одного слова на другое (вербигерация) без заметного участия галлюцинаций или бредовых идей. В дальнейшем течении б-ни имеет место успокоение с развитием все увеличивающегося слабоумия.—В молодом возрасте приходится встречать формы, к-рые принято обозначать как кататонические (см. Еататония). Течение этих кататонических случаев является сравнительно благоприятным, чему соответствует и большая сохранность формальных способностей интелекта и внешней правильности поведения. При этой форме бывают приступы судорог преимущественно тонического характера, носящие характер припадков, протекающих обычно без потери сознания и без прикусывания языка, но возможны при С. вообще судорожные припадки, не отличимые от настоящей падучей; по существу видимо они относятся к симптоматической эпилепсии. Описываются случаи комбинации С. с настоящей эпилепсией. Сравнительно благоприятным нужно считать течение тех случаев, которые в виду известного'сходства с циркулярным психозом получили название циркулярной С. Сходство здесь выражается не только в наклонности давать б. или м. обособленные приступы, за к-рыми следуют промежутки сравнительно хорошего состояния, по и в том, что отдельные фазы с внешней стороны представляют иногда довольно далеко идущее сходство с картиной маниакального или депрессивного состояния. За этими симптомами, дающими всей картине психоза известное сходство с циркулярным психозом, всегда можно усмотреть то основное, что свойственно вообще Сив частности наклонность к прогрессировапию. Наклонность к периодическому повторению иногда обнаруживается и в случаях, в к-рых самые приступы не представляют большого сходства с манией или меланхолией (ремитирующий тип). В среднем возрасте, а иногда и ранее, развивается форма, в картине к-рой па первом плане стоят бредовые идеи преследования, отчасти и величия, с более медленным развитием и с очень резко выраженной наклонностью к развитию слабоумия. Такие случаи принято называть параноидной С. (dementia paranoides). Бред здесь развивается в связи с появлением особых ощущений в теле, осознанием в себе каких-то изменений, причина к-рых б-ным видится не в б-ни, а в злонамеренных влияниях со стороны. Имеет значение также тенденция воспринимать под особым углом зрения действительные впечатления. Бред часто подвергается известной переработке, в результате к-рой обнаруживает известную систематизацию; б-ному кажется, что он является жертвой какой-то тайки злоумышленников, контрреволюционеров, вредителей; за ним постоянно следят агенты особой организации, причем даже в больнице он окружен какими-то подставными лицами, выдающими себя за б-ных. В нек-рых случаях бредовые идеи преследования переплетаются с идеями величия. Хотя и при этой форме возможно нок-рое улучшение, выраженных ремиссий однако пе бывает, и типичным надо считать прогрессирующее течение. В смысле предсказания эту форму нужно считать неблагоприятной.—Перечисленным не исчерпывается все разнообразие течения С, в к-ром можно было бы выделить значительно большее количество отдельных форм, как это и делают нек-рые авторы. Однако такому разделению, основывающемуся на внешних особенностях, нельзя придавать особого значения. Более существенным нужно считать деление Берце на активные и неактивные формы. Иногда б-нь протекает с такими незначительными изменениями и развивается так медленно, что истинный характер б-ни выявляется значительно позднее. Это т. п. мягкие или точнее мягко протекающие формы С. В нек-рых случаях б-нь дебютирует нерезко выраженными и кратковременными вспышками, кончающимися настолько благоприятно, что б-ные считаются выздоровевшими. Однако повторение заболевания в той же форме, но е более ясной картиной С, указывает, что и пер- 14» вая вспышка была не чем-то самостоятельным, а первым приступом той же болезни. Принято считать, что в промежутках менаду приступами С. была в скрытом, лятентном состоянии. Случается изредка, что первый ясный приступ С. развивается впервые в позднем возрасте (поздний дебют С). Выше упомянуто уже, что иногда С. в начале течения трудно отличить от картины нервного истощения. Бывают, с другой стороны, случаи, к-рые дебютируют истерическими припадками, причем долгое время б-ные считаются «дегенеративными истериками»; и в этих случаях постепенное снижение личности указывает на истинную природу б-ни. Бывают случаи медленно развивающейся С, когда в картине б-ни доминирующую роль играют жалобы на непорядки со стороны внутренних органов. Б-ные обращаются с ними к терапевтам, которые находят какие-нибудь соматические непорядки, а иногда и неврозы органов, причем долгое время не возникает предположения, что речь идет о душевной б-ни. Иногда начало С. связано с тем или другим внешним толчком. Так, можно отметить, что она развивается после какого-либо тифа, грипа, в связи с послеродовым заболеванием или алкоголизмом. В этих случаях и в самой картине б-ни можно отметить печать экзогении в форме массовых галлюцинаций того типа, который свойственен инфекциям или алкогольным заболеваниям, так что по началу заболевание напоминает инфекционный или алкогольный делирий. В дальнейшем однако эти экзогенные наслоения стираются и болезнь идет своим путем. Значительные отличия представляет и С. в детском возрасте. С, развивающаяся в пубертатном периоде и позднее, не представляет особых отличий от того, что наблюдается у взрослых, но бывают случаи, когда у ребенка 3—4 лет появляется картина, к-рая по своей структуре долясна быть отнесена к С; в правильности такой классификации этих случаев убеждает и дальнейшее течение. При малой наклонности продуцировать бредовые идеи детская С. характеризуется сравнительным обилием кататонических явлений. Особенностью детской С. нужно считать также и то, что здесь помимо того интелектуального ослабления, которое входит в самое существо болезни, наблюдается и задержка роста, характеризующая развитие ребенка. Естественно, что в чем более раннем возрасте начинается С, тем тяжелее эта печать отсталости развития, и тем труднее отличение от картины имбецильности или идиотии. Сказанным почти исчерпывается все существенное относительно течения С. Оно вообще чрезвычайно разнообразно. На одном полюсе нужно поставить случаи, кончающиеся выздоровлением, на другом—быстро ведущие к глубокому слабоумию. Мы видели, что даже по отношению к т. н. раннему слабоумию Крепе-лина в порядочном проценте допускалась возможность выздоровления. При современном более широком понимании С. процент возможных выздоровлений нужно считать еще более значительным. Чаще однако такие случаи, когда можно говорить только о приостановке болезни, причем б-ные вновь приобретают способность жить в общежитии и даже заниматься самостоятельным трудом. Что касается летального исхода, то сама по себе С. пе ведет к смерти, и страдающие ею б-ные могут жить неопре- деленно долго. Понижение активности однако-касается не только псих, переживаний. Б-ны» мало активны вообще, мало двигаются, у них мало влечений к чему бы то ни было, они плохо питаются, нередко совсем отказываются от пищи. Все это ведет к физич. истощению и делает более легким развитие различных соматиче ских заболеваний, от которых больные в конце-концов и погибают. Особенно велика для них' опасность tbc. Соматические типы строения и соматические изменения. Наследственные взаимоотношения при схизофрении. Сущность болезни. Описанная картина псих, изменений является естественно отражением процессов, происходящих во всем организме и прежде всего в мозгу. Мы видели, что в клин, картине при всем ее разнообразии можно выделить известные варианты, типы течения, которые естественно не случайны. Повторяясь с известной правильностью, они соответствуют каким-то закономерностям, каким-то вариантам в соматических и мозговых изменениях и самых типах соматического сложения. С. очень часто развивается на фоне особой препсихотической личности—ряда характерологических черт (замкнутость, недоверчивость. и пр.), входящих в понятие схизоида. Кречме-ром установлены корреляции между этим схи-зоидом, равно как и С, и лептосомным (астеническим), иногда гигантическим типом сложения. Многочисленные проверочные исследования в разных странах в общем подтвердили верность наблюдений Кречмера, хотя эти корреляции не могут считаться закономерностью в собственном смысле. Заслуживают-внимания данные Шмидта, касающиеся распределения 200 схизофреников по соматическим типам (в %): лептосомы (астеники)—40,5, лепто-сомные—10,5; смешанные типы: гигантический (мышечный) тип—7,5, диспластические типы— 2,0, неопределенные типы—27,0, пикнические смешанные типы—9,0, пикнический тип—3,5. Из этих данных видно, что при несомненном преобладании лептосомов все же значительно представлены и другие типы, в частности не-такую уже редкость представляют чистые пикнические типы. Хотя конституции, в понятие к-рых входят и соматические типы строения, не определяют собой всей картины развивающихся на их фоне заболеваний, но все же известные корреляции между теми и другими несомненны. Соматические типы могут быть рассматриваемы как один из факторов, группирующих симптоматику в определенных направлениях. Те или другие варианты клин, картины с известной степенью постоянства соответствуют определенным соматическим типам. В качестве известной закономерности можно принять, что наличие пикнических компонентов совпадает с более благоприятным течением,. и можно говорить о С. с пикническим сложением как особом типе, близком по течению и структуре к циркулярному психозу и дающем более благоприятное предсказание (тип Мау-ца — схизофрения с пикническим сложением). При наличии лептосомного сложения течение может, наоборот, принять катастрофический характер с быстрым исходом в слабоумие («схизокари» Мауца). Не остаются без отражения в псих, картине б-ни и другие, более детальные особенности соматической организаций. К ним относится не- достаточное развитие сердечно-сосудистой си--стемы, малое, капельное сердце, узкая впалая грудная клетка, объясняющая легкое развитие tbc. Еще большее значение имеет малая •сексуальная гормональность, делающая понятным, что в сексуальной жизни схизофреников, вообще не бывающей особенно активной, мало конкретного в смысле сближения с лицами другого пола, которое обычно заменяется мастурбацией, и больше сексуальных фантазий с налетом сексуальных извращений. Пониженной активности схизофреников в области обмена соответствует недостаточная энергия дыхательных движений, понижение основного обмена, понижение окислительных процессов, понижение процента азота по отношению к. сере и увеличение нейтральной серы. Обмен веществ при С. расстроен и притом в том направлении, что в организме происходит накопление ядовитых веществ, отравляющих нервную систему, причем это отравление накладывает особый отпечаток на клиническую картину. В особенности кататонический ряд явлений должен быть сопоставлен именно с процессами -самоотравления, но последние могут иметь ■значение и для всей клин, картины. За это говорит возможность обратного развития болезненных явлений, и не случайность, что это •особенно часто имеет место по отношению к случаям с кататоническим синдромом. Заслуживают также внимания в этом отношении эксперименты де Ионга, получившего при впрыскивании животным бульбокапнина каталеп-: сию, негативизм, вегетативные расстройства. Не случайно, что такие синдромы могут быть вызваны также нек-рыми гормонами, циркулирующими в нормальной человеческой крови. Заслуживает внимания, что мескалин, дающий в экспериментах схизофреноподобную картину, очень близок к адреналину, и это тем интереснее, что по ряду работ, сделанных правда с не вполне безупречной методикой, количество адреналина в крови при С. уменьшается, а это делает возможным появление в крови каких-то дериватов, действующих отравляющим образом. Сущность С. несомненно связана с какими-то отравляющими процессами. С этой точки: зрения легче всего понять и изменения, находимые в мозгу схизофреников при вскрытии. ■Фактом капитальной важности является, что собственно атрофические изменения находят только в случаях сравнительно большой давности б-ни, когда при клин, наблюдении ясно бросается в глаза псих, снижение. В далеко зашедших случаях в мозгу уже простым глазом заметны атрофические изменения извилин, более всего выраженные в лобных отделах. При микроскопическом исследовании можно отметить уменьшение количества клеток и нервных волокон, в особенности в 2,3 и 5 слоях. Типичным нужно считать при этом отсутствие воспалительных изменений. В то же время в мозгу схизофреников, погибших почему-либо в начале -б-ни, можно констатировать явления отека и в особенности набухания вследствие связывания воды благодаря измененному химизму. Это еще лишний раз указывает, что в основе б-пи лежат •явления самоотравления, в дальнейшем ведущие и к изменениям в мозгу с характером деструктивного процесса. Локализация наибольших изменений в определенных отделах мозга •также является фат-тором, влияющим на формирование симптоматики. Пораясение лобпых .долей само по себе легко привлечь для объясне- ния симптомокомплекса, входящего в картину простой, дементной, вялой формы С. Считают, что в кататонических случаях более всего изменений бывает в подкорковой зоне. Как думают, поражение заложенных здесь вегетативных центров имеет самое тесное отношение к расстройству обмена, результатом к-рого является аутоинтоксикация. Преимущественное поражение тех или других психосенсорных отделов может привести к появлению в картине б-ни галлюцинаторных синдромов. Роль местных изменений в мозгу в структуре заболевания нельзя однако преувеличивать, т. к. они всегда являются результатом поражения мозга в целом, и притом как органа, тесно связанного со всем организмом. Какое же значение имеет в патогенезе б-ни наследственное отягощение, роль к-рого, вообще говоря, нужно признать очень значительной? Дело не только в том, что наследственное отягощение здесь так велико, как ни при каком другом психозе, за исключением циркулярного, но и в качественных его особенностях. Генеалогические исследования Рюдина, Гофмана, Люксенбургера и др. показали, что в семьях схизофреников, гл. обр. по боковым линиям (у дядей и теток, братьев, сестер, дядей, двоюродных братьев и сестер), часто встречаются также схизофреники и схизоидные личности. Можно думать поэтому, что мозг схизофреника уже при рождении оказывается недостаточным, особенно в некоторых системах. Последние поэтому легче заболевают и чаще поражаются ядовитыми веществами, развивающимися в результате расстроенного обмена. Мозговые изменения в первые периоды б-ни носят токсический характер и по существу своему обратимы. Длительное отравление однако дает стойкие изменения деструктивного характера. Что С. представляет мозговой процесс, видно из данных неврологического порядка, к-рых накопилось достаточно для того, чтобы говорить о неврологии С. Со стороны черепных нервов можно отметить явления асимметрии, напр. разницу в зрачках, зависящую от неодинаковой иннервации на правой и левой стороне. Нередко отмечается отсутствие расширения зрачков при болевых раздражениях кожи (симптом Бумке). Часто можно отметить вялость мимики, но наиболее характерные расстройства со стороны последней — парамимия, неадекватность мимики псих, переживаниям—-по существу являются выражением общего расщепления. К постоянным явлениям нужно отнести понижение рефлексов с кожи, слизистых оболочек и повышение сухожильных рефлексов. Иногда можно констатировать пат. рефлексы— Гордона, Оппонгойма, Бабинского, обычно не резкие и скоропреходящие. Очень часто наблюдаются различные вазомоторные расстройства: цианоз и похолодание конечностей, дермографизм, наклонность к отекам. Обращают на себя внимание головные боли, с большим постоянством отмечающиеся в начале б-ни; часто они носят особый характер распирапия, давления изнутри на лоб и затылок.—Приведенные данные с большой определенностью говорят, что сущность С. связана с мозговыми изменениями, но характер их остается неясным. Дальнейшие исследования должны показать, идет ли речь только о врожденной слабости определенных систем, заболевающих в результате различных отравлений, или в основе особые процессы, дающие ядовитые вещества, обнаруживающие избирательное сродство к известным отделам. В виду еще невыясненных, но несомненно имеющихся корреляций между определенными нервными центрами и системами внутренних органов можно предполагать, что сущность С. сводится к развивающемуся на почве наследственного предрасположения заболеванию целых систем, в к-рые входят и нервные центры и находящиеся в функциональной зависимости от них внутренние органы, равно как и железы внутренней секреции. Диагноз заболевания. Определение б-ни должно делаться гл. обр. на основании наличия характерных особенностей схи-зофренической психологии и прежде всего явлений расщепления и понижения психической активности. В отличие от схизоидных психопатий естественно, что эти особенности не являются постоянными свойствами личности, а развиваются и продолжают развиваться, начиная с определенного периода жизни. Характерно также, что изменения психики развиваются без какого-либо внешнего толчка, как бы изнутри. При распознавании С, часто представляющем трудности в начале б-ии, должно иметь в виду возможность схизоидирования личности, изменения ее в смысле сближения со схизоидами в результате чисто внешних причин—начинающегося tbc, психической травматизации. Распознавание С. в начальных периодах может быть затруднено благодаря тому, что вследствие добавочных этиологических моментов выступают невротические наслоения, симптомы истощения или истерические реакции, которыми может быть затушевано истинное лицо б-ни. Решающим здесь должно быть выяснение вопроса, имеется ли общее снижение личности, деградирование ее с ослаблением активности, интересов и интедектуальной продуктивности. Этими же соображениями приходится руководствоваться при диференцировании С. от схизоидных психопатий. Нужно помнить, что мягко протекающая С. с монотонными жалобами на те иди другие расстройства может импонировать не как душевное расстройство, а как картина невроза иди даже соматическое заболевание. В случае наличия острых явлений возбуждения по особенностям его в большинстве случаев нетрудно сделать верное распознавание, но существует группа случаев, в к-рых в результате того или другого внешнего воздействия, обычно инфекции, развиваются картины, чрезвычайно близкие к С; чаще всего при этом наблюдается возбуждение с негативизмом, вообще кататоническими явлениями и с галлюцинациями. Эти состояния сравнительно быстро проходят, не оставляя после себя каких-либо псих, изменений, равным образом и в характере больного до заболевания нередко не отмечается никаких схизоидных черт. Получается впечатление, что эти вспышки заболевания с картиной схизофрении возникают исключительно в результате экзогенного момента и по удалении его бесследно проходят. Такие случаи обычно называют экзогенными, иди симптоматическими С, отделяя их от собственно С. Развитие их объясняют в соответствии с концепцией Поппера о схизофрепиче-ском типе реагирования, являющемся экзогенной формой реакции—типовой, могущей развиться при различных этиологических моментах и. не специфической для С. Во Франции соответственно предложению Клода их в отличие от С. называют схизоманиями. Положение этих случаев остается недостаточно определенным. Нужно согласиться, что часть их представляет только внешнее сходство с С. и никакого отношения к ней не имеет, но несомненно, что нередко здесь дело идет о первых, как бы сигнальных вспышках С, к-рая в дальнейшем выявляется с полной определенностью. Точное отграничение схизофреноподобных картин чисто экзогенного происхождения от настоящей, «генуинной» С. связано с разрешением коренного вопроса о сущности Сив наст. время может быть проведено только предположительно. Распознавание С. в случаях с выраженными бредовыми идеями обычно не представляет затруднения в виду характерности самого бреда и механизмов его развития. При необходимости отграничения от паранойи учитывается, что при этом заболевании бред возникает вследствие своеобразной интерпретации действительных фактов личностью, в силу своих особенностей наклонной к бредовым толкованиям. Отграничение от т. н. парафрений не имеет особого значения, т. к. сам Крепелин, создавший это понятие, в последнее время относил их вместе с преждевременным слабоумием в одну группу (endogene Verblodungen). В случаях с ясно обнаружившимся слабоумием при отсутствии достаточных анамнестических сведений иногда не легко отграничение от врожденного слабоумия. Повод к диагностическим ошибкам в особенности могут дать те случаи С, к-рые развиваются на фоне нек-рой интелектуальной недостаточности (Propfb.ebepb.re-nie). Решающее значение имеет доказательство нарастания явлений с нек-рого времени. В основу предсказания должно быть положено то, что сам по себе диагноз С. не обрекает б-ного на развитие слабоумия и утрату работоспособности и социальной ценности. Помимо возможности выздоровления или близкого к ному улучшения снижение псих, личности, если оно все-таки наступает, может быть настолько незначительным и медленно развивающимся, что б-ной долго может продолжать свою прежнюю работу и даже итти вперед. Предсказание лучше в тех случаях, к-рые по своей форме близки к циркулярному психозу, а также в случаях, в развитии к-рых играли роль какие-либо внешние моменты. Предсказание сравнительно лучше при кататонической форме. Худшую прогностику позволяют делать формы с нарастающим развитием бреда (параноидные формы). При предсказании нужно иметь в виду также возможность самоубийства и развития tbc. Лечение и профилактика. В остром периоде б-ни показано стационарное лечение, к-рое диктуется необходимостью более полного исследования и большими возможностями применить различные специальные методы лечения. Стационар показан в случаях отказа от пищи или упорного стремления к самоубийству, равно" как и в случаях большого возбуждения с опасностью для окружающих вследствие активного бредообразования. При лечении необходимо обращать внимание на общее состояние, поднятие питания. Что касается лекарственного лечения, то при вялых формах полезны внутривенные вливания кальция, протеиновая терапия, вдувание кислорода, применение вытяжек из половых органов, впрыскивание спермина, органолизаты Тушнова, Казакова, гравидан (не у возбужденных б-ных), липоцеребрин Лифшица. Теоретически показа- на пересадка половых желез, в особенности от человека, если они почему-либо должны быть удалены, но на практике этот метод дал пока очень мало. Операция Штейнаха себя совсем не оправдала. Предложены были также перевязки сосудов шейнопозвоночпой области, экстирпация верхних шейных узлов симпат. нерва. Теоретические показания как-будто имеются для второго метода (достигается лучшее кровоснабжение мозга). В общем хир. методы лечения пока мало разработаны. Полезны общие световые ванны. Во всех острых случаях, особенно при возбуждении, показаны теплые и горячие ванны (37, 38°); приходится прибегать к наркотическим (кодеин, героин); у возбужденных б-ных полезно систематически применять маленькие дозы снотворных. Последние даются также и в обычных дозах (0,5—1,0 веронала) в случаях с упорной бессонницей и возбуждением. Клези рекомендовал внутривенное вливание 3,0—5,0 сомнифена, чтобы вызвать продолжительный сон, после которого будто бы может наступить не только успокоение, но и восстановление контактов с окружающими. Средство не безразличное и не нашло себе широкого применения. Могут принести пользу гипертермические методы, к которым нужно от нести помимо подкожного введения нуклеино-вокислого натрия также введение сульфозина под кожу. Неоднократно рекомендовалась малярия. Польза от нее во всяком случае не так велика, как при параличе помешанных. Пребывание в б-нице, как бы оно ни гарантировало возможность более полного лечения, не является однако такой универсальной мерой, к-рая приложима ко всем случаям и во всем течении б-ни. Даже по отношению к острым периодам оно должно быть ограничено самым необходимым временем. Как мы видели, схизофреник даже в остром периоде б-ни постоянно колеблется между включением в свой воображаемый мир и окружающей реальностью. Погружение в глубокие слои психики с грезо-подобными переживаниями (гипоноика Креч-мера) связано с биологич. изменениями в организме и до известной степени физиологично. Затихание острых явлений знаменует уменьшение интенсивности болезненных переживаний и в этом периоде как-раз можно ожидать, что включение в реальный мир окажется возможным в большей степени, чем это было прежде, и здесь в особенности может иметь значение применение активной трудовой терапии. Только за последние годы психиатры ясно осознали важность своевременного, возможно более раннего, активного вмешательства, хотя и раньше обращали внимание на то, что б-ные в результате долгого пребывания в б-нице с ничегонеделанием дают картину быстрого псих, распада («больничное слабоумие»), и указывали на необходимость возмояяю ранней выписки. До недавнего времени трудовая терапия понималась в смысле занятия внимания б-ного чем-либо, но не работой как таковой. Теперь акцент ставится на том, чтобы б-ные были заняты трудом и чтобы этот труд в глазах самого пациента представлялся полезным и социально цепным. Не всегда легко втянуть схизофреника в трудовую терапию, но па этом пути в смысле лечения можно сделать очень много. После выписки б-ные должны быть под врачебным наблюдением и в случае надобности, на амбулаторном лечении. Таким путем удается продолжить и углубить результаты лечения и во-вре- мя заметить ухудшение, требующее интернирования. Помня важность труда, не следует спешить с переводом б-ного на инвалидность. В случаях ремиссий, даже глубоких, не следует разрешать интенсивной интелектуальной работы, напр. продолжения учебных занятий в вузе, и лучше переводить на физ. труд. С точки зрения профилактической прежде всего нужно иметь в виду большую роль для заболевания С. наследственного отягощения. Может иметь успех борьба с неполноценными зачатиями как по линии сан. просвещения, так и по взятию на учет всех схизо-фропиков вместе с другими душевнобольными. Вольные, постоянно лечащиеся в амбулатории и состоящие под наблюдением, естественно имеют меньше шансов произвести потомство, для которого существует большая опасность родиться с неустойчивой нервной системой. Следует бороться с предрассудком, по к-рому душевная б-пь у молодых людей является результатом полового воздержания, почему и существует у некультурных родителей стремление лечить таких б-ных браками. Но если бы путем каких-нибудь, даже радикальных мер удалось лишить всех схизофреников возможности иметь детей (по существу ото конечно невозможно), то и это одно очень мало привело бы к целы, т. к. предрасположение к С. передается не родителями, к-рые обычно остаются здоровыми, а по боковым линиям. Следует стремиться все же к ограничению числа детей в семьях, где имеется много схизофреников и вообще душевнобольных. Равным образом, если вообще возникает вопрос о перерыве беременности, то наличие наследственного отягощения в семье является лишней причиной для его положительного решения. Вообще нужно иметь в виду, что приток здоровой струи из неотягощенных семей очень пониясаст опасность для потомства. Особенно опасными нужно считать браки, где схизофреники имеются с обеих сторон, если же этого нет, то количество схизофреников в последующих поколениях имеет тенденцию сходить на-нет. Нужно иметь в виду, что для возникновения С. имеют значение не только наличность генов, передающихся по закономерностям Менделя, но и мутации. В семьях, где имеется вообще отягощение С, болезненные мутации легче могут возникнуть при неблагоприятных воздействиях на зародышевую плазму. При наличии врожденного предрасположения, как думают, могут иметь значение такие внешние моменты, как инфекция, интоксикация, переутомление, психич. травма. Схематически говоря, они переводят лятентную форму в ясную. Профилактика С. таким образом совпадает в значительной мере с нервиопсихической профилактикой вообще. В смысле индивидуальной профилактики имеют значение прежде всего мед.-воспитательные меры по отношению к детям из семей с большим наследственным отягощением. Такие дети нередко бывают физически слабы, иногда развиваются очень рано, обнаруживают неплохие способности, даже талантливость, обычно одностороннюю. В таких семьях можно встретить настоящих вундеркиндов, но это преждевременное развитие есть выражение не силы, а слабости. Для таких детей, которых к тому же обычно усиленно развивают и пичкают разными знаниями, существует большая опасность болезненного срыва, сказывающегося в последующем заболевании С. Такие дети должны быть объектом забот в смысле ш физического укрепления и освобождения от излишнего напряжения в учебные годы и в переходный возраст, который для них является особенно опасным. Аналогичное отношение должно быть к лицам, перенесшим б. илим. благополучно схизофренический приступ. Социальное значение С. Здесь прежде всего приходится считаться с большой частотой этой б-ни. На долю ее приходится приблизительно третья часть всех душевнобольных. При этом нужно учесть, что цифры, характеризующие распространение С, относятся только к вполне выраженным случаям, а их гораздо меньше, чем начальных и мягких форм. Имеет значение вместе с тем, что С. заболевают главн.обр.в молодом возрасте. Большое соц. зналение С. нужно видеть и в том, что на лечение и содержание многочисленных кадров больных этого рода тратятся большие суммы. Нужно также иметь в виду, что схизофреники представляют большую опасность, чем какие-нибудь другие больные. Если вообще очень велики корреляции между преступностью и душевной болезнью, то это в значительной степени за счет С. Процент схи-зофреников среди душевнобольных, находящихся в психиатрических б-ницах на принудительном лечении, т. е. совершивших то или другое преступление в состоянии душевной болезни и помещенных в б-ницу в виду своей соц. опасности, очень велик. Но было бы несправедливо думать, что человечество только терпит от схизофреников и ничего от них не получает. Душевная болезнь не созидает конечно сама по себе каких-либо ценностей, но с С. положение несколько иное именно потому, что она не есть непременно процесс, приводящий к слабоумию, а качественные сдвиги в псих, функционировании. Не давая собственно слабоумия, она иногда усиливает, подчеркивает некоторые стороны психики, которые существуют у всякого человека; она обостряет восприятие в нек-рых направлениях и позволяет поэтому, особенно в случаях, если С. заболевает личность одаренная, талантливая, видеть больше , чем это доступно здоровому, «трезвомыслящему человеку». За последнее время говорят об особом направлении в литературе и искусстве—уль-траизме, среди представителей к-рого также можно найти лиц с схизофре-ническим мышлением. В. CXXIV, 1930; Handbuchder GeistcskrankheitPn, hrsg. v. О. Bumke, В. IX, В., 1932 (лит.; сокращенный перевод—О. Бумке, Схизофрения, М., 1933); Mauz F., Der kompenslerte u. dekompensierte schizophren. Defefct, soine Prognose u. Psychotherapie, В., 1929; МйПег М., tlber Heilungsmechanismen in derSchizophrenie, В., 1930; S torch A., Das arcnaischprimitive Erlcben und Den-ken der Schizophrenen, В., 1922.              В. Ги.шровский. СХИСТОСОМАТОЗЫ (бильгарциозы), группа гельминтозов, вызываемых трематодами (см.) рода Schistosoma, сем. Schistosomatidae. Признаки рода Schistosoma Weinland, 1858. Раздельнополые трематоды со слабыми присосками и без фаринкса. У самца имеется вентральный жолоб, могущий замыкаться, в к-ром помещается самка (см. отд. табл., рис. 1). Кишечник вначале подразделяется на два ствола, к-рые идут параллельно, а затем сливаются в единый ствол. Паразитируют в кровеносных сосудах млекопитающих. Яйца (см. отд. табл., рис. 2), лишенные обычной для трематод крышечки, вооружены 1 или 2 стилетами, помощью которых они прокладывают себе дорогу по пути из замкнутого кровеносного русла во внешнюю среду, травматизируя подлежащие ткани (выходят либо через стенки мочевого пузыря в его полость и выделяются с мочой, либо же проникают через слизистую толстой и прямой кишок в просвет кишечника и выделяются наружу с фекалиями). Цикл развития—при посредстве промежуточного хозяина пресноводных моллюсков, без участия хозяина дополнительного.. Выйдя из тела моллюсков в воду, церкарии обладают способностью активно проникать в кровь, вбуравливаясь в тело хозяина через неповрежденные кожные покровы (при купании, при работе, напр. на рисовых плантациях босыми ногами и пр.). У человека зарегистрировано 6представителей сем.Schistosomatidae,из числа к-рых 3 вида имеют большое значение в тропической патологии. В прилагаемой табл. указана диференциальная диагностика этих трех видов. Дефинитивные хозяева . . . География . . Лит.: КречмерЭ., Строение тела и характер, М.—П., 1924; Современные проблемы шизофрении, Доклады на конференции по шизофрении в июне 1932, под ред. П. Ган-нушнина, В. Гиляровского и др., М.—Л., 1933; Совр. невр. и псих., вып. 5, 19 34 (доклады Ю. Каннабиха, Г>. Фридмана и др.); Berze J. и. Oruhle H., Psychologie der Schizophrenic, В., 1929; В 1 е й- __________________________ 1 е г Е., Dementia ргаесох Oder Gruppe der Scliisophrenien, Lpz.—Wien, 1911; он at e, Vererbungsprobleme der Schizophrenic, Ztschr. f. d. ges. Neurol. u. Psychiatr., B. CXXVІI, 1930; он же, Primilre und sekundare Symptome der Schizophrenic, ibid.,

Признаки

Schistosoma haematobium Bilharz, 1852 Schistosoma Mansoni Sambon, 1907 Schistosoma japonicum Katsurada, 1901 Самец: длина . . » ширина. Самка: длина . . » ширина. Кутикула самца Число семенников ..... Яйца: длина . » ширина Шип на яйце • Я йца выходят наружу .... Моллюски: промежуточные хозяева . . . . 10—15 ММ 0,8—1,0 ММ 20 мм 0,25 мм С мелкими бугорками 0,120—0,180 мм 0,040—0,060 мм Терминальный Пак правило—с мочой, редко с фекалиями Bullinus contortus Physopsis alricana и Др. Человек Африка и зап. Азия (Палестина, частично Аравия). В СССР пока ие обнаружен 10—12 мм 1,0—1,2 мм 12—16 мм 0,16 мм крупными С горками 0,140—0,165 мм 0,060— 0,070 ММ Литеральный Как правило — с фекалиями, редко с мочой Planorbis boyssyi Planorbis oliya- ceus и др. Человек Африка, Америка (Бразилия, Пор- то-Рико). В СССР пока не обнаружен 12—20 мм 0,5—0,55 мм 15—26 мм 0,3 мм Гладкая 0,070—0,100 лш 0,055—0,065 ММ Литеральный Только с фекалиями Katayama noso- phora Oncomelania hu- pensis и др. Человек, собака, свинья, овца, лошадь Юго-восточная Азия (Япония, Корея, Филиппины). В СССР обнаружено несколько завозных случаев В СССР констатировано у животных два вида С: 1) Schistosoma turkestanicum Skrjabin, 1913, широко распространенный в Казакстане, 1S6 и 2) Sch. bomfordi Montgomery, 1906, констатированный у овец на Дальнем Востоке (Скрябин и Шульц, 1928). Оба эти вида новейшими систематиками выделены в особый род Orni-thobilharzia Odhner. Патогенез С. сочетается со следующими биол. моментами. Церкарии, вышедшие из тела моллюсков, плавают в воде, активно внедряются через кожные покровы человека в кровеносные сосуды. В этот момент они теряют свой хвостовой придаток, превращаясь в стадий т. н. Schistosomulum, к-рые направляются в артериальную систему брюшных органов, где через 30—35 дней вырастают до половозрелого стадия. Этот период, соответствующий т. п. первому стадию заболевания, характеризуется своей симптоматологией и патолог, анатомией. Когда зрелая самка начинает откладывать яйца, а последние помощью своего шипа прокладывают себе дорогу из замкнутой кровеносной системы через тканевые элементы во внешнюю среду либо в просвет кишечника либо в мочевые пути, этот период цикла знаменует второй стадий б-ни, наиболее тяжелый по своему течению. Наконец третий стадий С, имеющий весьма разнотипное течение, в зависимости от интенсивности инвазии, от наличия повторных заражений и т. п. моментов, характеризуется преобладанием хрон. гиперпластических процессов, явлениями цироза, асцитов, комплексом тех явлений, к-рыми характеризуется схисто-соматозная интоксикация. Интенсивная инвазия может привести пациента к смерти. В зависимости от возбудителя различают 3 основных вида С. человека: С. японский, С. уринальный и С. Менсона. 1. С. японский вызывается Schistosoma japonicum. В пат. процесс вовлекаются гл. обр. кишечник и печень. Первый стадий б-ни характеризуется острыми расстройствами кишечника (поносами) и появлением отечности. Постепенно поносы с тенез-мами учащаются,в фекалиях появляется кровь, б-ной заметно худеет, наблюдается увеличение печени, селезенки. Стенки толстых кишок на этом стадии представляются необычайно утолщенными, причем вся ткань их насыщена множеством яичек паразита, в количестве миллионов экземпляров. В результате длительного механического раздражения, вызываемого вереницами яиц, мигрирующих через кишечную стенку, как правило наблюдаются папилема-тозные разращения на слизистой coli и recti (см. отд. табл., рис. 3), могущие в отдельных случаях переходить и в карциномы. По мере прогрессирования болезни развивается цироз печени, появляется асцит, отеки конечностей, и б-ной в состоянии истощения погибает. В отдельных случаях б-нь может характеризоваться тяжелым поражением центральной нервной системы (мозговая форма С), чрезвычайным увеличением селезенки, атипически протекающей лихорадкой, явлениями крапивницы и т. п. Диагноз ставится по обнаружению характерных яиц в фекалиях. 2. С. уринальный вызывается S. haema-tobium. В пат. процесс вовлекаются мочевые и половые органы, т. к. самки откладывают яйца в сосудах мочевого пузыря, мочеточников и значительно реже—прямой кишки. После I¹/.,— 2-месячной инкубации наступают симптомы крапивницы, отеки, лихорадка, а затем явления цистита и гематурии. В тяжелых случаях наблюдается гнойный цистит, пиелит, нефрит. Нередко б-нь сопровождается формированием мочевых камней, в центре к-рых можно обнаружить яйцо паразита. При слабой инвазии может наступить самоизлечение в течение 2—3 лет. Диагноз ставится по нахождению характерных яиц в моче. Цистоскопия и рентгеноскопия равным образом могут дать ценные указания. В 1919 г. Ферли (Fairley) применил с успехом реакцию связывания комплемента, взяв в качестве антигена экстракт органов моллюсков, зараженных схистосомами. 3. Схистосоматоз Менсона вызывается Schistosoma Mansoni. В пат. процесс вовлекаются гл. обр. толстый отдел кишечника и печень. Симптоматология весьма сходна с С. японским: поносы с кровью, тенезмы, выпадение recti, па-пил ематозные разращения на слизистой. Б-нь осложняется цирозом печени, общей интоксикацией и нередко ведет к смерти. Терапия всех видов С. Наиболее специфическим средством считается Tartarus stibia-tus в виде интравенозных инъекций. Применяют 1%-ный раствор на физиол. растворе, про-стерилизованный в автоклаве или пропущенный через Шамберлановский фильтр. Начинают лечение с дозы 0,05, затем переходят на 0,075 и наконец 0,1, причем инъекции производятся с интервалом через день с таким расчетом, чтобы тотальная доза на весь курс достигала 0,75.—П рофилактика проводится путем: 1) дегельминтизации б-ных с упором на тщательную охрану внешней среды от загрязнения мочой и фекалиями; 2) уничтожения моллюсков — промежуточных хозяев — хим. средствами (опрыскиванием бассейнов раствором медного купороса); 3) мелиоративных работ в зараженных районах и 4) защиты кожи от контакта с зараженной церкариями водой. Лит.: Алякритский В., Случай Schistosomiasis japonica в Москве, осложненный флегмоной желудка,Лрх. ил. и экспер. мед., 1924, № 3—4, стр. 72—80; Маянц А., 1-й случай в СССР билг.гарпиоза, Урология, т. VІII, Л» 3, 1931; Скрябин К. и Шульц Р., Гельминто-зьг человека, ч. 1, стр. 115—119 и 226—230, М., 1929; Braun M. u. Selfert О., Die tierischen Parasiten des Menschen, В. I, p. 221—232, 54 2—543, B. II, p. 175—188, Lpz., 1925—26 (лит.); F a i r 1 с у, Ferguson, Hough t о n, Madden, Manson-Bahr et G о n z a-les Martinez, Schistosomiasis (глава в книге—The practice of medecine in the tropics, cd. bv W. Bvam a. R. Archibald, v. Ill, pp. 1712—1788, London, 1923); К h a 111 M о h a m e d-B e y, The bibliography of schistosomiasis zoological, clinical and prophylactic, Cairo, 1931.                                                                         К. Скрябин.

• СЦИПИОНЕ Меркурио (Mercurio Scipione, 1540—1615), итальянский врач, прославившийся своей книгой «La Comare о Raccoglitrice» (Повитуха или акушерка). Эта книга вышла первым изданием в 1595 г., а в 17 в. выдержала 17 ...
• СЫВОРОТКА КРОВЯНАЯ, жидкая часть крови, не содержащая фибрина и форменных элементов. Получается С. следующим образом: кровь, собранная в сосуд, самопроизвольно свертывается, превращается в сплошной сгусток фибрина, к-рый захватывает форменные элементы крови; ...
• СЫВОРОТКИ. С. и м м у и н а я—сыворотка, полученная из крови животного, иммунизированного естественно или искусственно к данному антигену (в большинстве случаев—болезнетворному микроорганизму), и обладающая в отношении его ...
• СЫВОРОТОЧНАЯ БОЛЕЗНЬ, пат. состояние организма, вызываемое парентеральным введением чужеродной сыворотки и являющееся выражением аллергической чувствительности к инородному белку. Наиболее частыми и характерными симптомами С. б. считаются боли в суставах, появление сыпи, ...
• СЫПИ, те видимые глазом проявления ее стороны кожных покровов, к-рые появляются в результате пат.-анат. изменений в существе кожи от различных производящих моментов, непосредственно влияющих на кожу (физические, химические, бактериальные и ...